новостей и просмотра пробок в городе. Он не пытался выторговать сам у себя ещё пару минут, чтобы поспать. Не считал, сколько отдаст денег сегодня за бензин. Дорожающий каждый день бензин.
Не было этих бытовых мыслей. Не было информационного давления. Не было вообще ничего. Первое утро, когда простой человек принадлежит сам себе. Себе, мчащемуся поезду и тлеющей сигарете.
– Так, курим значит, да? Из какого вагона вы? – обратился с курящему Сергею мужчина с седыми волосами и в форме РЖД, – Из вот этого, да? – Он указал за спину курящего. Курящий кивнул, – Вот там и курите, а то дымом тянет мне в купе. Да и упадёте, лучше поосторожней в наших поездах.
Сергей уже успел пожалеть, что вообще курит. «Ладно, к чёрту. Хочу кофе, от него я отказаться пока не могу», – подумал Сергей и осторожно ступая по тихому, спящему поезду, направился в вагон-ресторан.
Несколько часов спустя.
– Нет, армия нужна. И всегда будет нужна. Кто же тогда будет сдерживающим фактором, как не они? – удивлённо спросил мужчина в возрасте.
– Зачем всем нам нужен этот «сдерживающий фактор»? Почему мы не можем просто жить, и не заниматься всякой ерундой? – отвечал Сергей.
– Ерунда? По вашему защита страны, независимости и родных – это ерунда? – всё сильнее заводился его собеседник.
– Этот разговор о судьбах мира продолжался не так уж и долго, не больше десяти минут. Вернувшись из вагона-ресторана в своё купе, Сергей забрался к себе на полку и стал просто лежать и смотреть в окно. Проплывающие мимо деревья, дороги, поля и маленькие деревни гипнотизировали. Они заставляли думать, размышлять. И никогда в мыслях не было одной темы для раздумий – образы и слова в голове проносились с точно такой же скоростью, что и пейзаж за окном. Каждую секунду что-то новое.
На зашедшего через несколько минут мужчину, Сергей внимания не обратил. Настроя на общение и знакомства так и не появилось. Но определённо стало легче воспринимать действительность.
Кроме них в купе больше никого не было. Соседей Сергей видел только утром, спящими. Они так бы и молчали дальше, если бы не случайно проходившие мимо купе люди, обсуждавшие, как один из них откупил сына за определённую сумму и теперь его чадо не будет служить.
Незнакомый мужчина, до этого времени читавший какую-то книгу, произнёс:
– Откупил он его, понимаешь… тряпка.
Поняв, что не ответить ему будет большим упущением, Сергей сказал:
– Дело не в откупе, с ним всё понятно. Вдумайтесь в само слово – откуп. Раньше, в прошлом, откуп был у крестьян. Мол платишь, и всё, свободен. Вот это был откуп. Уже потом, в двадцатом веке, но уже ближе к двадцать первому, откуп применяется в значении «откупиться от бандитов, чтобы они тебя не трогали». Конечно, я утрирую, но всё же. Так что же получается? А то, что сегодняшняя армия, скорее даже служба в ней по призыву, воспринимается простыми людьми как каторга. И откуп от армии,