писала стихи обо всём, чем жила,
Обо всём, что случалось со мной,
О реке и дожде, о траве и цветах,
В небесах, на земле, под землёй.
И я в шелесте листьев услышать могла
Голос, что-то шептавший мне вслед,
Я могла разобрать и понять все слова,
И найти подходящий ответ.
Я могла разглядеть дивный танец огня,
Долго глядя на пламя костра,
И все звёзды я знала по именам,
От заката и до утра.
И тогда я брала карандаш и блокнот,
И садилась за стол у окна,
И душа, словно птица, пускалась в полёт,
В небе с ветром парила она.
И тогда становился весь мокрый от слёз
Изрисованный лист на столе.
Мое сердце так жаждало радужных грёз,
К сожаленью, их нет на Земле.
Я писала стихи, потому что жила,
И весь мир рифмовала в стихах.
Да, возможно, я слишком наивной была,
Что спасенье искала в мечтах.
Да, наверное, просто смешно полагать,
Что есть розы без острых шипов,
Чтобы что-то найти, надо всё потерять.
Эта истина, ясно без слов.
Но я верила в солнце, и солнечный свет.
Я была влюблена в этот мир.
Провожала закат и встречала рассвет,
И писала об этом стихи.
«Ты медленно шёл по дороге…»
Ты медленно шёл по дороге;
А в небе светила луна.
Сомненья мои и тревоги
Безмолвно ловила она.
В объятья кленовой аллеи
С небес лился сумрачный свет.
Ты мысли о счастье лелеял,
Которого в принципе нет.
В бесчувственный ворох сознанья
Я брошу бессмертное «Жизнь».
Из искры родится пламя:
Оно тебя воскресит.
Во мраке мучительно быстро
Твои затихают шаги.
Ты здесь, ты ещё где-то близко…
Уйди же, скорей уйди!
Зачем я так рада встрече,
Виновник страданий моих?
Зачем в глубине аллеи
Твой голос, дрожа, затих?..
Луна на асфальт уронила
Свой длинный и тонкий луч.
Его я поднять решила,
Его уронить боюсь.
Тебя я понять пытаюсь,
Пойми же меня и ты.
Зачем я минуты считаю,
Недели, часы и дни?
А воздух скрипит морозный
И шепчет: «Прошу, прости…
Ведь завтра уже будет поздно,
И вам ведь – не по пути»…
И только седые деревья
Прошелестят тебе вслед:
Ты мысли о счастье лелеяла,
Которого, видимо,
Нет…
Я хотела найти цветок
Я хотела найти цветок
Ярче солнца, светлей огня,
Чтоб тебе подарить его, —
Он от стужи спасёт тебя.
Но неделя-другая пройдёт,
И откроется страшный обман:
Мой чудесный цветок умрёт,
Но оставит