неприятно, тягуче скрипнула, сразу понятно, что её долго никто не смазывал и даже не открывал. И дорожка под ногами поросла травой. Признаться, прожив на этой улице много лет и каждый день проезжая мимо этого дома, Иван давным-давно не подходил к нему близко, иной раз даже отворачивался, не хотелось смотреть, как он кренится на бок от пустоты и одиночества.
Внешний вид крыльца тоже удручал. Иван даже усомнился, стоит ли на него подниматься, потряс рукой облезлые перила. А сам смотрел на кухонное окно, в котором горел свет. Оно было совсем рядом, и он прекрасно знал, что сделай он несколько шагов в сторону, и, окажись на месте, на котором когда-то разбивали клумбу, в которую он не раз лазил, опять же – когда-то, и за это получал, он смог бы заглянуть в окно. Но ему уже давно не двадцать, и заглядывать в чужие окна он не станет. Вместо этого поднимется по ступеням крыльца и постучит в дверь, как и положено гостю.
К тому же, звонок не работает, висит на одном проводке и даже покачивается на ветру.
Аккуратно постучал, затем громко поинтересовался:
– Есть кто?
В доме было тихо. Настолько тихо, что Ивана вновь посетило беспокойство. Он даже перегнулся через перила, всё же пытаясь заглянуть в окно кухни. Руку протянул и побарабанил костяшками пальцев по грязному стеклу.
– Эй, в доме кто-то есть?
Взял и дёрнул ручку двери. Достаточно сильно, интуитивно решив, что та всерьёз просела. Та поддалась, с неохотой, Иван отступил на шаг, а за порогом увидел женщину. Молодая, красивая блондинка стояла и хмуро смотрела на него.
Он не узнал её. Он не узнал её! Не узнавал первые пять секунд, только таращился, впитывая облик, образ, сверкающий и в то же время недоступный. А когда до сознания дошло, кто же стоит перед ним, Ивану больше всего на свете захотелось развернуться, сойти с этого крыльца и уйти. И вычеркнуть эти секунды из своей памяти. А дом чтобы наутро рухнул. Чтобы всяким беглянкам некуда было возвращаться спустя десять лет.
Попытался справиться с собой, принял недовольный вид, а бывшую жену окинул долгим, изучающим взглядом. Старательно не обращая внимания на то, что кровь колотится в висках. Но чёрта с два, если от волнения.
Лана же красноречиво поджала губы. Она его не разглядывала, она смотрела на него в упор, прямо в лицо, и, кажется, хмурилась. Затем высоко вздёрнула подбородок. Ждала чего-то от него, первого шага. А он никак не хотел его делать. Так и стояли, сверлили друг друга взглядами и молчали. Если бы это была не его бывшая жена, Иван бы ответственно заявил, что ситуация чересчур неловкая. Но это, чёрт возьми, была его жена. Которую он совсем не ожидал увидеть.
А если бы ожидал, то попросил пару недель, чтобы морально подготовиться. К тому, чтобы встретить вот этот её взгляд и не вздрогнуть. Иван ненавидел фирменный, ледяной Ланкин взгляд. Под ним он всегда чувствовал себя виноватым. И вот, пожалуйста, прошло десять лет, она открыла ему дверь,