и принялся убирать со стола.
4
Пока на светящемся экране маячила физиономия диктора, никто толком телевизор не смотрел. Ситуация в корне изменилась, когда там возникла не кто-нибудь, а сама Аллегрова или даже Пугачева, сразу не разберешь.
Он придет ко мне, мой милый,
Я налью вина…
– Вином мужика в ее возрасте не очень-то заманишь, – философски заметил Виталий. – Тут водка нужна, да побольше.
В том, что годы мчатся мимо,
Не моя вина…
– А какая женщина была! – вздохнула Тамара. – Да, время никого не щадит.
Сергей отобрал у нее пульт, направил его на телевизор и убавил звук до минимума. Теперь певица могла лезть из кожи сколько угодно, но зрительские симпатии были уже не на ее стороне.
Взгляды супругов скрестились на бумагах, разложенных на столе. Несколько страниц скопированного машинописного текста, порядком замызганная справка с печатью, железнодорожный билет и мятый тетрадный лист с начерченным от руки планом местности. По мнению Сергея, этот нехитрый ассортимент стоил огромных денег. Виталий надеялся, что это действительно так, но не очень верил. Тамара, наоборот, верила, но не надеялась на благополучный исход затеи. Чтобы убедить обоих окончательно, Сергей был вынужден устроить повторение и закрепление пройденного материала, как в школе.
– Итак, – молвил он, – мы имеем на руках следующее. Во-первых, вот эта бумаженция, удостоверяющая личность покойного, якобы Азлата Салманова…
– Очень может быть, что так оно и есть, – вставил Виталий, глядя на справку.
– Ну и бог… вернее, черт с ним, – махнул рукой Сергей. – Не важно. Важнее другое. Сегодня этот беженец, носивший в своей барсетке приличную сумму денег, намеревался отбыть в Нальчик. – Он указал на билет. – Оттуда до Чечни рукой подать. А если конкретно, то до Грозного. Военные и журналисты утверждают, что там, как в Багдаде, все спокойно, но в это верится с трудом. Грозный уместнее сравнить с вулканом, притихшим перед очередным извержением.
– Далась тебе эта Чечня! – недовольно сказала Тамара. – Нам-то какое до нее дело?
Виталий подпрыгнул на своем стуле:
– Что значит: «какое нам до нее дело»? Она входит в состав России, и мы должны, наконец, навести порядок в своей республике. Не военный, подчеркиваю! – Он вскинул вверх прокуренный указательный палец. – Законный! Кон-сти-ту-ци-он-ный!
– Еще скажи: демократический, – скривился Сергей.
– Да, демократический!
– Либеральный.
– Вот именно!
– Что-то мне не доводилось видеть либералов с «калашами» и гранатометами, – усмехнулся Сергей, – но спорить не буду. Ну ее на хрен, большую политику, не к ночи будет помянута. Нам бы свои мелкие проблемы решить.
– Мелкие! – воскликнула Тамара с горькой усмешкой. – Знали бы вы, сколько мне пришлось натерпеться от этих ментов поганых!
– Сама виновата, – проворчал Виталий, вмиг растерявший весь свой патриотический запал. – Любишь