Одно лишь слово резануло по слуху. Было? Мы, что уже расстались? Я кипел от возмущения и непонимания. Почему она должна вернуться к нему? Это, ну никак не вписывается ни в какие логические рамки. Абсурд! Паранойя! Стелла, словно прочитала мои мысли, глянула как-то виновато:
– Я увидела его и поняла, что люблю его.
– А как же я?
– Извини, – она встала.
– Нет! – закричал я. Настиг около порога, перегородил путь. – Ты не должна так поступать. А как же мы с тобой? Я же люблю тебя.
По её лицу бежали слёзы.
– Прости меня, Володя. Прости. Это лето было просто прекрасным. Я никогда тебя не забуду. – И она вышла из комнаты.
И в это время так символично перегорела лампочка. Я остался один, в кромешной темноте.
1993
Крошка
Я не метался по комнате. Я не схватился за бутылку. Я не бил посуду в порыве бешенства. И даже вены себе не резал.
Я находился в шоке. Словно с парализованной волей. Лежал на кровати и смотрел в потолок. Даже мыслей в голове никаких не было. Какая-то пустота. Глубокая и страшная. Теперь уже ничего нельзя было исправить, зная упёртый характер стелы. Успел многое узнать за время нашего любовного приключения. Она не вернётся. Но и себя я тоже неплохо знал. Наивно полагать, что я вот так легко сдамся. И сделаю всё, что бы в её сердце чувство ко мне пересилила старую любовь. Вот только как это провернуть? Разбиться на машине что ли? Жалость тоже способствует рождению любви. Избить всех местных парней? Да глупости всё это. Такие мысли с вариантами не покидали меня на протяжении нескольких дней, и даже ночей. И, кажется, я всё-таки нашел правильное решение. И приступил незамедлительно к осуществлению своего плана.
На работе у меня был выходной. И я, попросив машину в личное пользование, покатил в райцентр. Да я всё-таки решил попробовать свои силы в рок-группе, по слухам они так и не нашли бас-гитариста. По дороге я нагнал бодро шагающую девчонку, с большим рюкзаком за плечами. Проехал немного вперёд, я остановил машину и вышел. Подождал пока она подойдёт поближе. А пока хорошенько успел рассмотреть её. Совсем молоденькая, от силы лет шестнадцати, с пушистыми волосами средней длины, такими же пушистыми ресничками, ещё не познавшие косметику, с карими глубокими, словно омут, глазищами. Всё в ней было естественно, утонченно и красиво – и фигурка, и ножки, и черты лица. Она едва доходила мне до плеч.
– Привет, Крошка! Куда путь держишь?
– Здравствуй, Большой Брат. – В карман за словом она не полезла. Надеюсь, нам не по пути.
Её белозубая, по-детски открытая и наивная, улыбка пробудила в душе лёгкость и радость, что так давно не ощущал. Сделал чуть обиженное лицо:
– Может всё-таки по пути?
– Может быть, – она пошла на встречу, – мне в Первомайское.
– Нам по пути, – обрадовался я. И поймал себя на мысли, что радость моя была не наигранной, не постановочной, а что не есть искренней. Я деликатно открыл дверку, и помог