единственную дочурку, пара ног приличной длинны, доставшаяся в наследство от прабабушки, более ли менее симпатичная мордашка, сумка Виттон и высшее образование. В следствии присутствия в моей шкатулочке всех этих сокровищ, заграничный брильянт в лице мосье Филиппа не ослепил меня своим сиянием до такой степени, чтобы я лишилась способности здраво мыслить. Хотя, надо признать, затмил таки все разбросанные судьбой на том отрезке моего пути камушки. Кроме внешности, чувства юмора и толики экзотики меня в нем привлекла его уверенность. Будучи приезжим в чужем городе, Филипп ни разу не спросил меня, коренную рижанку, «ну что, куда пойдем?» Он всегда знал, куда идти, что надеть, что заказать в меню и как доехать обратно в отель по встречной полосе. В общем, достоинств у него было много, примем это за аксиому, и не будем раздражать одиноких читательниц зачтением подробного их перечня. После двух лет изучения упомянутых достоинств на расстоянии и во время кратких, но пылких встреч, я отваживаюсь перейти к их исследованию в непосредственной близости. Толчком для такого решительного шага служит официальное предложение, сделанное как и полагается между вторым бокалом шампанского и первой клешней омара на фоне блестящих огоньков Эйфелевой башни. Родители провожают любимую дочь, мужественно пряча слезы, преданная собака, печально подвывая. Моя жизнь, совершив виток над Европой, приземляется во Франции. И тут автор этой утопичной романтической история по требованиям жанра и из желания снять с себя всяческую ответственность за последствия своих выдумок уверенно выводит стандартное «жили они счастливо и умерли в один день» и захлопывает рукопись. А брошенным на произвол судьбы персонажам приходится самостоятельно расхлебывать кашу совместных будней. По началу мы расхлебываем с удовольствием, смакую каждую ложку. Филипп таскает домой букеты цветов, я отвлекаю его от работы любовными посланиями, в выходные мы вылезаем из постели только, чтобы перекусить (я бы не вылезала вообще, но для французов еда – это святое). Мы уверены, что нашу идиллию никогда не потревожит скучный серый быт. Однако, он таки приходит. Осторожно стучится, пробирается в дверной проем, вешает в шкаф свой мышиного цвета плащ и устраивается поудобнее на диване. У телевизора. Судя по всему надолго. Он обнимает мягкой лапой Филиппа и шепчет ему на ухо: «ты устал, приятель, какой там секс, сегодня отличный фильм по телевизору». Потом подсаживается ко мне и уговаривает не менять домашний спортивный костюм на что-то более элегантное. Я пинаю его локтем в бок и, гонимая чувством противоречия, отправляюсь переодеваться. В результате я в полупрозрачной маечке и короткой юбке смотрю отличный фильм в объятиях Филиппа, которому чувство противоречия менее свойственно. Утомленный работой мужчина обещает выполнить свой жениховый долг на следующий день. Но там как назло подлый ящик опять транслирует что-то страшно интересное.
