владыки Ахурамазды, считалась также богиней плодородия и воды. В Авесте ей посвящен один из самых знаменитых и возвышенных гимнов:
Она явилась, зрима,
Благая Ардви-Сура,
Прекрасной юной девой,
Могучею и стройной,
Высокой и прямой,
Блестящей, благородной,
В наряде с рукавами,
Расшитом золотом.
Бобровую накидку
Надела Ардви-Сура
Из шкур трехсот бобрих,
Четырежды родивших
(Когда они шерстистей,
Когда их гуще мех),
Так сделанную, чтобы
Смотрящему казалось
Она покрыта золотом
И полной серебром.
Образ божественной Ардви-Суры многолик и полифункционален. Великая богиня, дочь Ахурамазды, для древних иранцев персонифицировала не просто водную стихию, еще и великую реку с мощными рукавами и протоками – может быть, ту, по берегам которой когда-то мигрировали арии с Севера на Юг.
В основе имени эллинской Тефиды также лежит общеиндоевропейский корень, который явственно просматривается в таких хорошо знакомых русских словах, как «тятя» («отец»), «титя» («грудь»), «тетя» («сестра матери» и всякая посторонняя женщина старшего возраста) и «теща» («мать жены»). Первое слово в южнорусских говорах (и, кроме того, на Псковщине и в Архангельском крае) имеет вокализацию «тата». Точно так же звучит слово «отец» на санскрите (а также по-древнегречески и на латыни) – tata; «мать» по-санскритски – tta). Уже здесь напрашивается вопрос: почему фактически одна и та же лексема лежит в основе понятий разного рода: с одной стороны, мужского, с другой – женского? С точки зрения филологической в этом нет ничего особенного, с точки зрения же мифологической, а значит – мировоззренческой, проблем здесь – немерено.
Рис. 8. Авестийская богиня Ардви Сура, возносимая на небо священной птицей Симург. Изображение на серебряном блюде Сасанидской эпохи
Океан и Теифда – брат и сестра, вместе с другими титанами дети Урана-Неба и Геи-Земли. Они вступили в кровосмесительный брак и населили мир сонмищем божественных водных стихий. Недаром у Гомера первый прозывается праотцом, а его инцесстальная супруга – праматерью всех богов. Одних океанид они народили три тысячи и столько же еще и рек. В борьбе Крона с отцом Ураном, а затем Зевса (который приходился им внучатым племянником) с Кроном и другими титанами (своими братьями) Океан и Тефида участия не принимали. Но нас пока данный сюжет и не интересует. Просто лучше сохранившаяся (в сравнении с языческой славянской) эллинская мифология, возникшая и сформировавшаяся в общем индоевропейском котле, дает ключ к расшифровке чисто русской мифологемы «Море-Океан». Как не трудно догадаться, в ней запечатлелись отголоски древнейших мифологических представлений о брачной паре двух водных стихий – Моря и Океана. А поскольку в позднейшей традиции они – существа не женского рода, то слились в единое понятие «Море-Океан».
Впрочем, данная проблема значительно глубже. Она проистекает