на случайные связи, ждать настоящей любви и брачного венца. «Плоть надо держать на поводке. Сорвётся – искусает», – говорил он.
Александр Зорин
Я: «Страх перед завтрашним днём – ни работы, ни денег…»
Отец Александр: «Это вам дано как регулятор жизни. Если бы у вас всё было благополучно, вы были бы похожи на розу из крема. Материальную неопределённость завтрашнего дня надо терпеть. У вас две проблемы: неведомое завтра и творчество. Первое нужно терпеть, за второе – бороться…» Он вспомнил о своей маме, цитируя Евангелие: «“Не заботьтесь о завтрашнем дне…” Ей ведь несладко жилось, нужда наступала на пятки. Бывало, скажет: “Завтра нечего есть… Ну, Бог пошлёт чего-нибудь…” Всегда была спокойна на этот счёт».
В воскресенье, на общей исповеди: «Иной грешник думает, что наказание должно последовать за прегрешением, как будто он в трансформаторную будку залез и его сейчас током убьёт. На самом деле это не так. Грех оскорбляет любящего Бога и любящее существо. Греша, мы Его и кого-то обижаем».
Николай Каретников
Я вёз Феликса Светова в Новую Деревню к отцу Александру. Мы ехали к исповеди. Я был в каком-то ясном, ровном состоянии и казался себе безгрешным. Я сказал Феликсу:
– Сегодня плохо представляю себе, в чём каяться. Не могу вспомнить, чем грешил последние две недели!
– Но ведь так не может быть! Что-нибудь обязательно наскребёшь… – Ближе к концу пути он спросил меня, что я думаю об одном всемирно известном музыканте как человеке. Я знал эту знаменитость так, как, наверное, мало кто его знал, и не скрыл резко отрицательного к нему отношения, которое выразил даже весьма эмоционально.
– Ну вот! Теперь тебе есть в чём каяться, – обрадовался Феликс. – Ты судил ближнего!
Исповедуясь, я рассказал отцу Александру, что ехал к нему в безгрешном состоянии и буквально на пороге храма тяжко погрешил словом, осудив музыкальную знаменитость.
Отец Александр тихонько засмеялся и сказал:
– Николай Николаевич! Ну что вам этот музыкант? Ну что вы этому музыканту? Да плюньте вы на него и не вспоминайте!
Илья Корб
Как-то в один из приездов я взял с собой в Новую Деревню на службу одного знакомого, занимающего довольно крупный пост, и его жену. Послушав отца Александра во время исповеди, они меня спросили, не говорил ли я об их проблемах отцу Александру, так как всё, что говорилось, воспринималось как очень личное и обращённое персонально к ним. Их это потрясло. Это потрясало всех! И так каждый раз, бывая в храме, мы чувствовали не общее, а очень личное обращение, от которого все твои тревоги, сомнения, стыд о содеянном постепенно уходили из сердца, и оно наполнялось покоем и радостью.
Зоя Масленикова
Мне предстояло причащаться, а под утро приснился гнусный сон. Разбудил меня будильник. Под чарами этого сна я быстро оделась и через четверть часа была в церкви. Рассказала на исповеди сон, закончив словами:
– Ведь