поддержал его боярин Владимир.
– Вы, бояре, предлагаете нам Святослава Ярославовича выгнать. А кого взамен? Нужно, чтобы муж был не стар, но и не млад. Где такого найдём? – спросил Пересвет, который не переставал коситься в сторону скоморохов.
Хитрый боярин, конечно, понимал, что не простые это весельники и притворяются они, что только едят и смеются. Куда пойдёт весть об этом разговоре? В палатах какого князя их примут и кто их главный хозяин? Немного поразмыслив, Пересвет подумал, что если этот разговор покинет стены его терема, то это будет ему только на руку.
– Думаю, на ловца и зверь бежит. Князь Довмонт к нам сюда едет. Пусть у меня остановится, посмотрим на него, что он за птица, – степенно произнёс Пересвет.
– Так он латинянин. Сроду такого не было, чтобы в Пскове латинянин сидел. На Руси этого не потерпят, – высказался Давыд, наиболее пылкий из всех троих.
– Я же говорю, – продолжил Пересвет, – надо присмотреться. Может, он нам и не подойдёт. В гости я его к себе позову. Знаю, что вы не сможете его принять, но не обессудьте, бояре, все расходы поделим поровну. Князя, как-никак, содержать накладно. К тому же с ним литовская его дружина прибыть должна. Там люди именитые, а к ним особый подход нужен.
Когда разговор зашёл о содержании и расходах, бояре Владимир и Давыд немного скривились. Было видно, что в их неглупых головах сейчас шёл процесс подсчёта убытков и возможности наживы. Первым прервал молчание Давыд:
– Добро. Зови Довмонта к себе.
Ксения и Ярослав во Владимире
Вернувшись из Новгорода, великий князь Ярослав Ярославович и княгиня Ксения посетили святые места земли Владимирской.
Владимир встречал князя и княгиню радостно. Простой люд высыпал на улицы и радовался возвращению князя.
– Ярослав, – сказала Ксения, – у вас тут во Владимире не так, как у нас в Новгороде. Здесь князя любят, и народ его боится. Новгородцы к князьям по-другому относятся.
– Не обманывайся, Ксения. Народ любит не князя, а любит спокойствие, которое князь может дать им. Особенно если он великий. Познакомишься сегодня с некоторыми из моих племянников.
В это время перед княжеской процессией выскочил скоморох.
– Люди добрые, дай погляжу на княгиню-купчиху!
– Я не купеческого рода, – сказала Ксения Ярославу, – я роду боярского. Промыслового. А торговля – это лишь часть прибыли рода моего, причём не главная.
– Не бери близко к сердцу, Ксюша, для владимирцев все новгородцы купцы.
– Ого, люди добрые, да княгиня-то по размеру с медведя, никак не меньше! – закричал скоморох. – На Руси таких толстых княгинь сроду не видели! Ох, объест она город Владимир! Увидите, объест!
– Ярослав, я разве такая толстая?! Я такая же, как и владимирские женщины! Не толще их! Вот мерзавец! Его бы плетьми!
– Отхлещешь его, и все подумают, что он прав. Ты слушай скоморохов, это наши уши! Они говорят, что мы делаем и как народ на это реагирует! Людям неважно, сколько ты весишь, а куда важней, какие налоги будут. В тебе