последних словах Виктор усмехнулся. «Баба сердцем видит», – вспомнились ему слова артиста Джигарханяна из фильма «Место встречи изменить нельзя». Вот так походя, взяла и угадала.
Внезапно женщина положила ему на лоб свою точёную идеальной формы руку:
– Поправляйся, Победитель, – сказала она и ласково погладила его по щеке. – Поправляйся…
Гошши возвращался с охоты раздосадованным: весь день они с Седом тщетно искали р’эцов, но так ни одного и не встретили. И никакой заслуживающей внимания дичи – тоже. Создавалось впечатление, что вся живность просто попряталась, каким-то чудесным образом заранее узнав о его приближении.
Гошши завёл «Шайр-500» в шлюзовой отсек. Ему показалось, что люк открывается слишком медленно, и он в раздражении заколотил в него ногой. Сед безучастно стоял за спиной хозяина: лично он сделал всё, что от него зависело. А огорчаться от отсутствия добычи он разучился уже давно. Впрочем, как и радоваться ее изобилию.
Наконец люк открылся, Гошши вышел на лёгкую металлическую пристань. И замер в немом изумлении.
Вся пристань была завалена тушами энцитеров. Одну из них деловито потрошили два домашних робота-заготовщика, и в воздухе висел лёгкий красноватый туман, поднятый вращающимися с бешеной скоростью дисковыми ножами. Вырезанные куски роботы захватывали вакуумными присосками и отправляли их в контейнеры-холодильники, находившиеся у них сзади.
– Мийра! – рявкнул Гошши, когда первое впечатление прошло. – Мийра! Сколько раз я должен повторять тебе: не смей охотиться в одиночку! Во-первых, ты не слишком хорошо стреляешь, во-вторых, без охотника-глата охотиться нельзя даже по технике безопасности, а в-третьих…
– А в-третьих, я не охотилась, – сообщила Мийра по интеркому. – Эту добычу набил наш новый…
Тут она замолчала, словно вспоминая кличку глата, но, видимо, так и не вспомнила, и потому Гошши заговорил снова:
– Дружок? Но он не мог охотиться: он сегодня охранял плантацию. Или этот негодяй все бросил и принялся гоняться за энцитерами?! Ну, я ему задам!..
И с этими словами он решительно направился к выходу из шлюзовой камеры, но в дверях столкнулся со спешащей ему навстречу Мийрой.
– Он не охотился, – сказала Мийра. – Он охранял. Просто сегодня энцитеры почему-то сбились в стаю и напали на цартов. Он перебил всех, но сам был ранен… – подумала и добавила: – Очень серьёзно ранен. И несмотря на это, собрал всю добычу и не потерял никого из бригады.
– Ха! – осклабился Гошши и приосанился. – А кто-то мне говорил, что я переплатил за этого глата. У меня глаз верный: всегда могу вычислить лучшего из партии! – тут до него окончательно дошло, и он заинтересованно уставился на жену: – А какого харма он ничего не сообщил ни тебе, ни мне? Это что – жажда охоты возобладала? Решил всё сам сделать? Ну, молодец! Ах, какой же молодчага! Вот же научились делать: чистый охотник, не то что этот рохля, – он обернулся и ткнул Седа в плечо. – Да, а как он сейчас? – спросил Гошши озабоченно.
Мийра собиралась сказать мужу, что новый глат лишился связи и не захотел бросить