Циркач был уже не здесь. Он скользнул жадным взглядом от круглых коленок к восхитительно плоскому животу с аккуратным пупочком, потом дальше – по груди, шее, и, наконец, резко вскинув подбородок, словно полыхнул молнией – глаза в глаза. Девушка невольно остановилась. Неужели для того, чтоб, оскорбившись на раздевающий взгляд нахального незнакомца, дать ему резкую отповедь. Как бы не так! Пиндрик не впервые наблюдал подобные сцены с Циркачом. И этот раз не стал исключением.
Блондинка томно прищурилась и, высунув кончик языка, быстро облизнула губы. Циркач тихо застонал, схватился за голову и выдавил из себя:
– Не могу! Сейчас не могу…
Кому он это говорил? Пиндрику или девушке? Наверно, обоим.
– Эй, – еще раз позвал друга Пиндрик.
А девушка повела плечами, вздрогнула, точно проснувшись («Что это было?») и торопливо зашагала прочь.
– Обидно, – сказал Циркач. – Всегда эта срочная работа, когда не надо! Мы о чем с тобой говорили?
– О больших деньгах, – напомнил Пиндрик. – Но я бы хотел понять, кто их платит.
– Да я клянусь тебе, что это не бандиты. С ними обязательно надо работать, – уговаривал Циркач.
– И все-таки дяде Воше мы должны сообщить. У тебя чего, «Пионерская зорька» в жопе заиграла? Мы уж который год на контору ишачим? Нас там кидали всерьез? Ни разу. А эти кинут при первой же возможности. Чует мое сердце. Подстраховаться надо. Уж больно они, собаки… – он поискал слово, – интеллигентные!
Циркач поглядел на Пиндрика чуть ли не с восхищением: умнеет парень с годами. Потом буркнул.
– Да успокойся ты! На самом деле я все продумал. Просто не хотел говорить раньше времени. С Крошкой встречаться поеду я. Вот оттуда все и передадим.
– Так не один же поедешь, – усомнился Пиндрик. – Сумеете обставить передачу незаметно?
– Сумеем. Ну, все, алес. Пошли к ним, не стоит больше напрягать людей. Да, кстати, координаты Шкипера и Фила вспомнишь?
– Должен вспомнить.
– Ну и порядок. А о том, что мы кому-то подчиненная группа…
– Циркач, я ведь только на вид маленький. А с головой у меня все в порядке. Ты забыл, что ли?
Дверца была приоткрыта, их ждали.
– Кому звоним? – по-деловому осведомился Мышкин.
– Ну, – замялся Пинягин, – Шкипера, то есть Володьку Пирогова, надо искать через МВД.
– Город, часть? – быстро спросил Мышкин.
– Тверь, ОМОН.
– Достаточно. Сидоров, звоните!
Однако! Недооценил Пиндрик лаконичности и деловитости «доцента» Мышкина.
– Стойте! – спохватился Игорь. – Этого недостаточно. У него же там совсем другая фамилия: Рыжов. Рыжов… сейчас, погодите, Федор… Степанович… Да, точно, Степанович.
– Звоните, Сидоров, звоните.
– Ну, а у Фила, то есть Петра Головленки, я думаю, мобильник должен быть всегда под рукой, куда бы его не занесло, вообще-то он в Киеве сейчас обитает, а от Киева ехать…
– Лететь, – поправил Мышкин. – Номер давайте.
– Но говорить-то все равно буду я.
– Конечно,