думая, он со всей силы швырнул туда только что опустошённую деревянную кружку.
В углу ойкнуло.
– Мастер Холбутла! – послышался робкий голосок. Из дальнего, полутёмного угла внезапно выступила невысокая, очень тонкая фигурка, чью хрупкость не мог скрыть даже свисавший до земли бесформенный грубый плащ.
Фолко так и подпрыгнул:
– Эовин! Силы земные, что ты здесь делаешь?!
– От те на! – остолбенел Малыш. – Не зашиб я тебя?
– Да нет вроде… – раздалось в ответ.
Девушка стояла, сцепив руки так, что пальцы побелели. Под распахнувшимся плащом виднелась обычная одежда молодого всадника, на тонком поясе – кинжал, за плечами – небольшой охотничий лук.
Щёки девчонки пылали.
– Я хотела… я думала… – пролепетала она и, словно устыдившись этого лепета, гордо вскинула голову. – Возьмите меня с собой! – выпалила она одним духом.
Малыш впервые в жизни поперхнулся пивом.
– Тебя?.. С собой?.. – Фолко растерянно глядел на Эовин. – Куда?
– Куда угодно. – Она покраснела. – Куда угодно, хоть на край света… не могу я больше сидеть за крепостными стенами! Имя, которое я ношу… нет сил… Я тоже хочу стать воительницей! – пылко закончила девушка.
– Что ж, нам теперь плестись обратно в Хорнбург? – как бы невзначай поинтересовался Малыш.
– Зачем? – удивился Торин. – Она из дома сбежала! Сдадим роханскому сотнику. Пусть отправит к родным, чтобы как следует выпороли!
– Я Эовин, дочь Эотара, – глаза девушки сверкнули, – и я ни перед кем не держу ответ! Мои родители погибли, а сестра выходит замуж. Не хочу я племянников нянчить! Я с оружием умею обращаться, раны врачевать…
– Пироги печь… – проворчал хоббит.
Эовин покраснела ещё гуще.
– Да, и пироги! – Голос её зазвенел от чудом сдерживаемых слёз. – Потому что без пирогов хуже, чем с ними!..
Гномы усмехнулись.
– Возьмите… – жалобно протянула Эовин, вновь теряя свой воинственный вид. – Возьмите, я вам пригожусь…
– А если тебя убьют, что мне делать? – сердито нахмурился Фолко. – Совсем у тебя, верно, в голове помутилось! Там, куда мы направляемся, тебе ну совершенно делать нечего!
– А ну как найдётся? Вспомните меня, да поздно будет!
– Да уж найдём, как без тебя справиться! – язвительно отрезал хоббит. – Всё, разговор закончен. Малыш! Ты там роханский патруль не видишь?..
– Я всё равно за вами пойду! – Эовин стиснула кулачки.
– Девчонка!.. – Фолко уже терял терпение, и тут Торин вдруг слегка тронул разошедшегося друга за рукав.
– Она ж влюблена в тебя по уши, – прошептал гном на ухо хоббиту. – А коли так – дело серьёзное. Роханских дев не знаешь? В реку бросится, утопится, к хазгам в лапы попадёт, а от своего не отступится!
Гномы к делам сердечным всегда относились с небывалой серьёзностью, делая в жизни один-единственный выбор – или не делая его вообще. И в их глазах мешать кому-то в подобном значило