Сделаю всё, что смогу! – Фолко даже стукнул кулаком по столу.
Наутро явился посыльный Фарнака. Его люди уже отыскали Амлоди, Гротти и ещё одного тана, Фридлейва, которого хорошо знал сам Фарнак. Надо было идти на встречу, завершая наём флота.
– Эовин! – Маленький Гном громко затарабанил в дверь. – Вставай, лежебока!..
Утро в Умбаре – это нечто восхитительное. Мягкий морской ветер, бирюзовое небо, тепло, но отнюдь не жарко. На улицах столпотворение, люди спешат свершить свои дела до наступления полуденной жары…
Фолко и его спутники не миновали и двух кварталов, как к ним прицепился какой-то толстый низенький темнокожий харадрим. На хоббита и остальных обрушился целый водопад стремительной речи. Харадрим яростно жестикулировал, закатывал глаза, хлопал себя по щекам, пытаясь что-то втолковать. Приставленный Фарнаком эльдринг попытался просто отпихнуть наглеца, однако тот мгновенно выудил из складок бесформенного серого балахона начищенную, ярко блестящую золотом пластинку, густо испещрённую какими-то знаками. Воин Фарнака склонился над ней, а когда миг спустя вновь распрямился, лицо его выражало крайнюю степень ярости. Морской удалец сдерживался из последних сил.
– Этот вонючий выползок, родившийся лишь по недосмотру Морского Отца, – главный поставщик рабынь и наложниц ко двору Его Величества правителя Харада, – сдавленным от бешенства голосом проговорил воин. – У него… как это… пайцза Харада.
– Ну и что? – Малыш надменно подбоченился и положил руку на эфес так, чтобы все это видели. Маленький Гном был явно не прочь подраться.
– А то… что этот пожиратель падали очень просит вас… гм… – глаза воина сверкнули, – одним словом, он хочет купить воительницу Эовин!
Хлоп! Кулак Малыша врезался в подбородок харадрима прежде, чем кто-то успел сказать хотя бы слово. Работорговец подлетел вверх и опрокинулся на спину, смешно задрав ноги в вычурных дорогих сандалиях. Он плюхнулся на мостовую, словно куль с дерьмом, и уже не шевелился.
– Малыш! – рявкнул Торин.
– Живой он. – Фолко коснулся горла харадрима. – Вот только зубов поубавилось… и притом сильно…
Толстяк валялся без чувств.
– Я ж не хотел вовсе… – оправдывался Малыш в ответ на упрёки Торина. – Само собой вышло…
– Подождать не мог? Мы б его потом и вовсе прирезали!
– А почему это он должен был ждать? – возмутилась Эовин. – Разве можно ждать, когда оскорбляют воительницу Рохана?! Спасибо тебе, почтенный Строри!
И она, внезапно обняв зардевшегося гнома, крепко поцеловала его – прямо в губы.
Эльдринг откупорил висевшую на поясе флягу и плеснул водой на лицо харадрима. Тот застонал и приподнялся. Воин Фарнака бросил несколько злых коротких фраз на языке Южных земель.
На окровавленном лице работорговца появилась злобная усмешка. Он вновь поднял свою пайцзу и что-то визгливо выкрикнул. Вокруг них уже собиралась толпа – исключительно харадримы.
– К