процесс прощания с сочувствующими сослуживцами. Выскочил в коридор с намерением бежать на улицу, но ноги понесли почему-то совсем в другую сторону – к приемной.
Танечка сидела за столом, что-то печатала. На меня подняла голову:
«Ну как?»
«Кранты», – я махнул рукой, – «прямо сейчас уезжаем, опять наверное дней на десять!»
«Тогда счастливо! Вспоминай меня иногда!»
«Это само собой. И шнурочек то я еще увидеть должен!»
«Смотри, не задерживайся! – Танечка улыбнулась, – «Надоест ждать – другому покажу!»
«Я по ночам работать буду, А сейчас извини, бежать нужно, ждут уже».
«Ну беги, беги! Пока! – и послала мне воздушный поцелуй.
Через минуту я был на улице у машины, через десять минут подъехали к моему дому, а еще через пятнадцать я вышел из него переодетый и с «командировочной» сумкой через плечо. Павел Петрович и шофер сидели на скамейке у подъезда – в кабине при стоянке жуткая духота. Увидев меня поднялись, все вместе подошли к машине и начали занимать места. На часах было четыре тридцать.
Дорога к геологам оказалась знакомой. С пол часа петляли по улицам города, наконец позади остались последние частные дома окраин в зелени садов и огородов. Дальше по серой выжженной солнцем степи в направлении хорошо знакомого по командировке поселка Солнечный шоссе тянулось по левому краю широкой долины, зажатой между грядами мелкосопочника. Правее от нас в полутора километрах постоянно проглядывала насыпь железной дороги и редкие домики возле нее.
Километров двести проехали, разминувшись лишь с десятком встречных машин. Местность очень слабо обжита, из следов деятельности человека видели в сторонке пару маленьких поселков, да иногда проглядывала насыпь железки.
Еще через час Костя притормозил у дорожного указателя: «Прямо – п. Придорожный – 50 км, п.Солнечный – 120 км. Направо – п.Мирный – 40 км», Знакомый указатель, до него дорогу припоминал. За ним повернули направо, из сопок выехали к долине, немного проехали по краю, и покатили поперек ее к видневшейся железнодорожной насыпи. Теперь асфальт был узким настолько, что две машины в ширину еле вмещались. Павел Петрович объяснил: это ведомственная дорога, проложена золотодобытчиками для собственных нужд и за собственные деньги, связывает поселок горняков Мирный с железной дорогой, куда руда подвозится Камазами, и с областным шоссе..
Железная дорога оказалась однопутной, переезд через нее неохраняемый. В сторонке слева стояло несколько одноэтажных домиков, а уже за ними, на огороженной колючей проволокой площадке с подведенными туда рельсами, виднелись какие-то кучи и торчала вышка с прожектором. Кучи и были рудой. Сюда, на площадку, ее привозят машинами, и здесь перегружают в вагоны.
За железкой дорога из долины нырнула в мелкосопочник, и дальше километров тридцать поражала пустотой: ни машин, ни людей, ни поселков, ни приличных кустов. Скалы, бугры с развалами камней, вызженная солнцем трава.
Быстро