Фантастические твари и где они обитают. Дж. К. Роулинг

продуманы весьма плохо.

      В четырнадцатом веке Лапух Малдун, старейшина Совета колдунов[1], постановил, что любой обитатель колдовского мира, ходящий на двух ногах, отныне обретает статус «создания», в то время как прочие относятся к «тварям». Движимый лучшими побуждениями, Малдун созвал «созданий» на общеколдовской сход, дабы обсудить новые законы, и лишь тогда с ужасом осознал свою ошибку. В зал заседаний битком набились гоблины, которые привели с собой всех двуногих, каких смогли отыскать. Вот что пишет об этом в «Истории магии» Батильда Бэгшот:

      Мало что было слышно за воплями дириколов, стенаниями авгурий и пронзительным ором крикаду. Когда колдуны и ведьмы обратились к своим бумагам, над головами их с гвалтом и хохотом закружили эльфейки и феи. Около дюжины троллей принялись крушить все подряд дубинами, а лешаки рыскали по залу в поисках детей, излюбленного своего лакомства. Старейшина Совета встал, намереваясь открыть собрание, но поскользнулся на куче замыкарлового навоза и с проклятиями выбежал из зала.

      Как видим, бипедализм не гарантирует заинтересованности магического существа в делах колдовского правительства. Лапух Малдун навсегда зарекся вводить в Совет колдунов тех представителей магического сообщества, которые колдунами не являются.

      В надежде на укрепление связей с «иными» волшебными существами преемница Малдуна мадам Эльфрида Увязлоу предприняла попытку переопределить понятие «создание». «Созданием», провозгласила она, имеет право называться тот, кто владеет человеческой речью. На ближайшее заседание Совета получили приглашение все, кто был способен внятно изъясняться. Однако вновь не обошлось без проблем. Тролли, которых гоблины обучили нескольким простым фразам, по-прежнему крушили зал. Хамхмыри шныряли под креслами и кусали за ноги кого ни попадя. А большая делегация привидений (при Малдуне им отказали в членстве на том основании, что они на двух ногах не ходят, а скользят) с негодованием покинула зал заседаний – их, как они впоследствии объяснили, «возмутило, что Совет очевидно ставит интересы живых над нуждами мертвых». Кентавры, при Малдуне классифицированные как «твари», а при мадам Увязлоу ставшие «созданиями», отказались явиться в знак протеста против исключения русалидов, над водой неспособных изъясняться ни на одном языке, кроме собственного.