с трудом поднялась из глубокого кресла и послушно побрела за Степаном.
В приемной сидела Марго и нервно складывала в стопку бумаги.
– До свидания, – улыбнулся Остапов.
Чушкина напряженно кивнула. Степан взял Веревкину под локоть, и они вышли из кабинета.
Марго кинулась следом, забыв о непреложном правиле «закончил работу – поставь дверь на сигнализацию». Не до этого было. Она самым пошлым образом бросилась следить за парочкой. Шеф довел пьяную мерзавку до гостиничного номера, который находился на верхнем этаже здания, манерно поцеловал той руку и удалился. Увидев, что шеф возвращается в офис, Чушкина рванула назад и сайгаком понеслась на свое рабочее место.
Алька ввалилась в номер совершенно не готовой к отдыху. Хотелось продолжения банкета. Остапов ушел, Марго странная какая-то, Подберезкина не было видно с обеда, а больше она никого в «Сатори» не знала. Оставалось одно – ехать к Свете Пустозвоновой.
Веревкина окинула себя в зеркале долгим и внимательным взглядом. Очень хотелось накрасить губы, Москва все-таки! Но непонятно было, куда задевалась помада, а разыскивать ее не было сил. Вздохнув, она взяла сумку и отправилась к электричке, чтобы ехать к Светке. Благо, «Сатори» находилась недалеко от станции пригородных поездов.
Глава 4
С подозрением поглядывая на нависшую над ним пьяную толстую девицу, мужчина пытался сосредоточиться, глядя в газету «Спорт-экспресс». Его очень интересовало, как объяснит Леонид Слуцкий причину провала сборной на чемпионате Европы. Об этом в газете была пространная статья, прочитать которую у него не было никакой возможности. Из-за этой пьянчужки. Она стояла около его места и назойливо мешала: пыталась ему что-то рассказывать, заглядывать в газету и, в довершение ко всему, начала громко икать. Выдержать такое было свыше сил, и он встал, уступив ей место. Девица сразу же плюхнулась на освободившееся сиденье и стала приставать с разговорами к человеку, сидящему у окна.
– Вы знаете, какое вино мы пили с моим… – она пожевала губами, будто пробуя слово на вкус, – бойфрендом?!
Девушка стыдливо захихикала.
– Правда, он еще не знает, что он мой бойфренд. Вы ему тоже не говорите. Так вот, мы пили розовое Беринджер Зинфандель Розе. Оно нежное, дружелюбное и румяное! А вкус..
Она попыталась откинуть голову назад, но быстро вернула ее в исходное положение.
– Там ваниль, малина, слива. А еще мы пили херес. Знаете, что такое херес? – она медленно повернула голову, окидывая внимательным взглядом пассажиров. – Это крепленое испанское вино, такой дамский коньяк с привкусом подвяленного винограда, миндаля и грецких орехов. А еще мы пили…
Но узнать, что они пили еще, не представилось возможным, ибо девица замолчала и, наклонившись вперед, стала что-то высматривать в окне. На улице смеркалось, и в вагоне зажегся свет. Народ, замученный небывалой жарой и духотой, маялся, с ненавистью поглядывая на болтушку. Пауза