позвонить еще раз, и если дверь не откроется уйти домой со спокойной совестью, пообещав себе всю дорогу вспоминать товарища, отборным матом. В нерешительности поднеся палец к кнопке, но перед его лицом распахнулась дверь, а в проеме, стоял знакомый ему по студенчеству друг.
– Что стоишь, заходи, давай, я уж думал ты не придешь! – раздался знакомый и ничуть неизменившейся голос Федора.
Не долго думая, он прошёл в квартиру ожидая чего угодно.
Глава V
Журналист вошёл в квартиру и тихо захлопнул за собой дверь.
– Здорова! Сто лет не виделись! – тут же поприветствовал своего гостя Федор.
Алексей оглянулся по сторонам, и, прислушавшись, попытался понять, не помешал ли он своим приходом. Зная характер друга он удостоверился, что они наедине, и поприветствовал друга в ответ, протянув ему ладонь.
– Ну привет, надеюсь я не помешал? – все же уточнил он.
– Да нет, так что давай проходи, и присаживайся к столу, а то стоишь как неродной! – сказал хозяин жилища и крепко пожал протянутую Лешину ладонь.
Алексей скинул ботинки с уставших ног, и прошёл на кухню, где уже вовсю хозяйничал Федя. Расположившись на угловом диване, напротив которого стоял круглый обеденный стол, он окинул взглядом кухню, где они иногда коротали вечера, за беседой под пивко. Кухня теперь была отделана нежно синими обоями, взамен зеленой краски, которые приятно успокаивали его после трудного дня. Федор достал из верхнего шкафа гарнитура, дорогой, судя по бутылке, импортный коньяк, что обычно располагают за закрытой витриной в магазине, и расположил его на обеденном столе, завершая натюрморт, состоящий из блюдца с нарезанным лимоном да парой изящных рюмок. Леша еще не дошел до той стадии, когда при взгляде на алкоголь выделяется слюна, будто у собаки Павлова, но сейчас все его нутро переворачивалось от желания выпить. Федор, заметив как Алексея коробит, поднес горлышко бутылки к рюмке вопросительно смотря на друга, что едва совладал с собой понимая «праздник на этом не кончится».
– Я не буду – холодно сквозь зубы процедил журналист, накрывая рюмку ладонью.
– Не хочешь выпить со студенческим другом? – с легкой обидой спросил Федор.
– Просто не хочу! – холодно отрезал Леша.
– Как хочешь, а я выпью мне больше достанется! – улыбнувшись, пробурчал Федя.
Алексей знал что эта обида наигранная, и помня Федю по студенчеству до сих пор удивлялся тому факту что тот никогда не на что не обижался, но если кому-то удавалось его задеть, обидчику всегда приходилось туго. Например как тому идиоту, прилюдно оскорбившего Федора в университете, но тот лишь ехидно улыбнулся ему, а потом весь вуз смотрел на сцену на парковке когда истеричная девушка того крутого самца крушила ему машину найдя в ней чужое белье и помаду. Сев на табурет с резными ножками Федя наполнил свою рюмку, и сделал вид что чокается, на что журналист