странного «не-вора». Типичное беспризорное дитя улицы, босое, в ветхой холщовой рубахе и перепачканных штанах. Под слоем грязи и космами волос пол и возраст разобрать довольно сложно, но опыт и зрение мага подсказали, что скорее всего это девчонка лет двенадцати или тринадцати.
Заинтересовавшись странным поведением, Ислуин поспешил за ней. Благо определить, куда идти, было просто по толпе человек двадцати или тридцати с толстобрюхим купчиной во главе. С криком:
– Хватай вора!
Толпа как стадо диких коней неслась за жертвой.
Погоня закончилась быстро: воришку загнали в тупик между двумя заборами. Девочка стояла, прижавшись к доскам, жадно хватая воздух и с отчаянной решимостью сжимая в руке какую-то ржавую железку. Готовая продать жизнь как можно дороже. С другой стороны также хрипло дышащий, покрасневший от бега хозяин кошелька показывал на неё рукой и вопил:
– Вот он! Бей вора!
За мгновение до того, как распалённая и алчущая крови толпа ринулась убивать, словно из ниоткуда перед девочкой возник высокий светловолосый мужчина в куртке и штанах драконьей кожи. Толпа резко замерло и шумно выдохнула. Наёмник! С презрительной ухмылкой Ислуин словно невзначай поправил висящий на поясе меч, провёл рукой по усыпающим куртку клёпкам, и холодно спросил:
– Кажется, я слышал призывы к убийству? А как же законы Ниана Второго Святого? Гарантирующие каждому честному гражданину империи, – Ислуин резким движением оголил до локтя правую руку девочки, демонстрируя, что там нет клейма, – право на суд и защиту?
Купец стал похож на выброшенную на берег рыбу. Наконец справившись с волнением, чуть заикаясь, он сумел ответить:
– Н-но это в-вор. Он ст-тащил у меня кошелёк. А его и раньше на воровстве в-видели, только всё пойм-мать юркое отродье тёмных демонов не м-могли.
– Я готов стать свидетелем по делу о ложном обвинении. И о том, что девочка не виновата.
На этих словах купец побледнел. Потому что хотя тот же кодекс Ниана Второго за преступление женщину карал суровей мужчин, но за вред, причинённый «невиновной особе женского пола», мог и отправить на каторгу. А уж за убийство девочки петля грозила всем кроме, разве что, дворян из старших родов. Ислуин достал кошель из-за пояса и кинул в грязь перед толпой:
– Вы обронили его сами. Надеюсь, вы не попытаетесь обвинить в краже меня? – улыбка стала совсем ледяной, а голос зазвучал так, что у всех побежали мурашки по коже. – Отдайте девочке в качестве компенсации три семина медью и будем считать инцидент исчерпанным.
Когда толпа рассеялась, девчонка попыталась было сбежать следом. Её остановила стальная хватка незнакомца:
– Нет уж, милая. Пойдёшь со мной. Сарнэ-Туром не часто радует живущих под облаками своим вниманием. И ты, пока я не пойму значения нашей встречи, будешь рядом. Да не хватайся за этот мусор, – Ислуин