всё ограничилось тем, что я на пальцах объясняла ему, что есть компьютер и Интернет.
Получилось, по-моему, плохо – однако колдун всё равно остался доволен.
Наш разговор прервала его любовница. Приветливо улыбнувшись мне, венценосная дроу бесцеремонным тычком под рёбра заставила Лода подняться с кресла, после чего оба удалились наверх. Тогда я, усмехнувшись, вытащила шахматную доску: от общества Кристы хотелось немного отдохнуть.
И, до самого обеда так и не дождавшись повторного появления сладкой парочки, отметила, что при побеге грех будет не воспользоваться подобной слабостью нашего тюремщика.
В спальне меня снова ждали тарелки, услужливо оставленные на столе. После еды мы с Кристой опять приступили к урокам риджийского. Пересказав сокамернице «Унесённых ветром» и пару романов Остин, я углубилась в чтение «Записок»… и вот тут, помимо кучи незнакомых слов, меня ждало кое-что интересное.
Ильхт из рода Миркрихэйр вёл записи не слишком часто. Складывалось ощущение, что у него есть более интересные занятия, так что перерыв между заметками составлял порой по полгода. Но постоянно упоминался Тэйрант, юный принц дроу. Он был ровесником Ильхта, прибывшего к дроу совсем мальчишкой, – обоим едва исполнилось семнадцать. А год спустя отец принца скончался, неудачно поохотившись на дракона, и в восемнадцать лет будущий Тэйрант Кровавый стал Повелителем дроу.
Чем дальше я читала, тем больше в записях сквозил дух будущего Ильхта Злобного. Ильхт восторгался красотой дроу, их привычками и обычаями. Он сетовал на то, что этот прекрасный народ не властвует над всей страной, а вынужден ютиться в предгорных землях. Он обвинял людей в том, что, давным-давно прибыв на чужую землю, они стали вырубать заповедные леса и теснить коренное население. Он понял, что люди – узурпаторы, навязавшие жителям Риджии свои правила и законы, а эльфы, дроу и лепреконы по доброте душевной позволили им это сделать.
А потом убедил в том же пятьдесят шесть человеческих магов, и одна из них стала его женой.
Я так и не поняла, Тэйрант ли навязал ему свои взгляды, или до всего этого Ильхт додумался сам. Но, как бы там ни было, в семьсот пятьдесят первом году началась война, а записи стали появляться чаще.
И с этого момента от читаемого даже у меня волосы встали дыбом.
Просто и буднично Ильхт рассказывал о том, как сегодня дроу «очистили» очередной город. Сколько человек они с Тэйрантом лично убили во время той или иной бойни. Как развлекались с пленниками рядовые дроу, пытками доводя несчастных до сумасшествия. Ильхт не то чтобы одобрял такое поведение, но понимал, что надо давать солдатам развеяться.
А потом…
– Криста, как переводится слово «крага»? – не поднимая глаз, спросила я.
– Ошейник, – откликнулась девушка, скучающе вертевшая ручку в пальцах. – Записать?
– Ага.
Я продолжила продираться сквозь текст, уже догадываясь, о каких ошейниках собственного изобретения повествует Ильхт.
Поскольку