настаивали, чтобы он поступил в университет («да не все ли равно, сынок, в какой – лишь бы получить диплом, а без диплома ты в жизни не пробьешься»). Он бунтует, становится хиппи, странствует по свету, встречает некоего музыканта, пишет тексты для его песен и неожиданно начинает зарабатывать куда больше своей сестры, которая слушалась папу с мамой и стала инженером-химиком.
Я сочиняю новые и новые стихи, певец пользуется все большим успехом, покупаю несколько квартир, ссорюсь с певцом, но это уже не страшно – у меня достаточно денег, чтобы несколько лет прожить не работая. Первый брак: жена старше меня, я многому учусь у нее – и тонкостям секса, и английскому, и тому, что утро может начинаться далеко за полдень. Но дело кончается разводом, ибо, по ее мнению, я – «существо эмоционально незрелое и не пропускаю ни одной грудастой девчонки». Женюсь во второй, потом в третий раз – я доверяю этим женщинам, я обретаю с ними душевное равновесие, но, достигнув того, чего хотел, сознаю, что это вожделенное равновесие сопровождается тоской и скукой.
Еще два развода. И снова – свобода, вернее, ощущение свободы, ибо она – не в отсутствии обязательств, а в возможности выбирать – перед кем лучше всего эти обязательства нести.
Продолжаю искать любовь и сочинять стихи. Когда меня спрашивают, кто я, отвечаю: писатель. Когда мне говорят, что знают лишь тексты моих песен, отвечаю, что это – лишь часть моего творчества. Когда собеседник, извинившись, сообщает, что не читал моих книг, отвечаю: я работаю над неким проектом. Это ложь. На самом деле у меня есть и деньги, и связи, нет лишь одного – отваги написать книгу, ибо моя мечта с течением времени стала неосуществимой. Если я попробую и провалюсь, то не буду знать, как прожить после этого остаток жизни, так что лучше лелеять свою мечту, чем взять и своими руками загубить ее.
Однажды я давал интервью некой журналистке – ее интересовало, как это так получается, что мое творчество известно по всей стране, а меня не знает никто, ибо «светился» в СМИ только мой певец. Она была красива, умна, немногословна. Вскоре мы опять встретились на какой-то вечеринке, и, раз уж она была «не при исполнении», я попытался в тот же день затащить ее в постель. Я влюбился, а она решила, что я – «под дозой». Отказ. Телефон неизменно занят. Чем упорней она сопротивляется, тем сильней меня к ней влечет.
И вот наконец мне удается уговорить ее провести со мной уик-энд в моем загородном доме (бунтарь, изгой, паршивая овца, однако же единственный из всех моих друзей обзавелся к тому времени подобием виллы).
Трое суток мы провели с глазу на глаз. Смотрели на море, я стряпал, она рассказывала мне всякие забавные случаи из своей журналистской практики и вот в конце концов влюбилась в меня. Вернулись в город, она стала регулярно ночевать у меня. Как-то утром она ушла раньше обычного, а вернулась со своей пишущей машинкой: с этого дня, без объяснений и признаний, мой дом стал превращаться в ее дом.
Пошли обычные и привычные споры и ссоры – как и всем ее предшественницам,