из всех. Прежде он видел этот сон лишь однажды и не мог позже вызвать по своему желанию, как многие иные.
Во сне молодой страж Лильор-а-Тэи сидел на холме, зеленом, полуденном и ярком. Спина его грелась о белый песчаник одинокой скалы. Внизу, под холмом, лежал луг, окруженный драгоценным поясом серебряных ив и огражденный ими от зеленого полога сплошного лиственного леса, который украшали багровые и золотые кроны кленов. Такой лес жил лишь в прежнем краю эльфов – Рэлло, в землях, где правила Тиэса. Тот мир сожгла древняя война.
Но в видении лес шумел и танцевал, гибко покачивая мелкими ветками под ветерком. В пушистой зелени луга устроилась королева, одна, без свиты, и потому никто не мешал ей нарушать этикет. Сидеть босиком и плести венок из луговых ромашек. Как никто не мешал охраннику нахально полагать, что венок, едва он будет закончен, подарят ему. Если не подарят, можно улучить минутку и самому украсть королевское сокровище. Тиэса притворно хмурилась и качала головой, отчего ее великолепные серебряные волосы рассыпались по плечам, мягко сияли и переливались под солнцем. Мысли наглого мальчишки читались совершенно отчетливо, но не вызывали порицания. И глаза у королевы были спокойные, ясно-серые и теплые, как летний полдень.
Прошлый раз этот сон пришел перед самым выздоровлением. Орильра вынесли из развалин катакомб ведимов и усердно лечили, пытаясь уговорить остаться в мире живых. Старались и лекари людей, и знахари гномов, и маги всех трех рас, и немногие выжившие друзья, – но задерживаться на опустевшей земле не хотелось. А во сне он припомнил, что однажды дал своей королеве слово и сокрушенно признался себе, что обещание оказалось в исполнении совсем не простым. Как она и говорила – древняя и знающая многое наперед. Но увы, трудность осуществления не отменяет обязательств. Ни тогда, ни теперь.
Поток ледяной воды окатил голову и плечи, смывая полуденный покой счастливого сна. Орильр нехотя вернулся в реальность старого заброшенного дворца. Тот же камин, остывший напрочь, те же камни под боком. Только охрана сменилась. Впрочем, число и умение у новых ничуть не менее позорные для древнего рода эльфов, чем у прежних.
Седой с интересом пронаблюдал, как от дверей подошел слуга с ведерком и вылил вонючее содержимое емкости в устроенное в круге каминной ограды подобие скотного корыта. Помои, самые обыкновенные. «Король» не оригинален, охотно унижает по мелочам. Но теперь это не важно. Впрочем, как и прежде.
Его шанс уже совсем близко, а для побега требуются силы. Восстановить их можно, используя любую пищу. Орильр благодарно кивнул парнишке с ведром, явно смущенному своей причастностью к службе пыток, и медленно двинулся к пище. Он уговаривал руки дрожать как можно усерднее и не давать телу показать, что малые крохи прежней подвижности еще сохранились, как раз на один рывок. Есть хотелось до помутнения рассудка, но ползти следовало очень медленно, а выглядеть – совершенно жалко и обессилено. Дважды седой терял сознание