не рассчитаны, – хмыкнул приятель.
– Особнячок пока ничем не прославился, – заметил Сан Саныч. – Может, в архитектурных кругах о нем и говорят, но по нашей части вроде бы ничего не было.
Он посмотрел на меня.
– Как будто ничего, – подтвердила я. Банкир вскоре вернулся, извинился и сел на то же место.
– Все в порядке? – спросил Сан Саныч.
– То, о чем я беспокоился, – да. Но о каком порядке может идти речь? – Глинских кивнул в сторону зала с роялем, где так и лежал труп.
– Значит, вы застали вашу любовницу Ольгу и вашего двоюродного брата Григория ругающимися в библиотеке. Из-за чего они ругались?
– Не знаю, – сказал банкир. – Я не имею привычки прикладывать ухо к замочной скважине и вообще подслушивать под дверью. И это мой дом! Я не скрывался и даже не пытался. И шагов не приглушал. Я был возмущен. Я сразу же прошел в библиотеку, резко распахнул дверь и… Они меня в первый момент даже не заметили. Вы можете себе это представить?!
После нескольких лет работы криминальным обозревателем я, как и сотрудники органов, могла представить все, что угодно.
– А Ольга и Григорий были знакомы раньше? Они встречались до… сегодняшнего вечера?
Банкир кивнул и сообщил, что его любовница и двоюродный брат учились в одном классе. Более того, Григорий всегда был неравнодушен к Ольге.
– Она отвечала ему взаимностью?
– Ну если только в первом классе. – Он улыбнулся. – Ответ на ваш вопрос: нет. И на пока не заданный тоже: нет. В смысле не уводил ли я ее у брата? Не уводил.
Он вообще случайно узнал о знакомстве Ольги и Григория. Ольга ходила на вечер встречи с одноклассниками, а вернувшись с него, уточнила у Виктора Анатольевича, в самом ли деле Григорий Петров является его братом.
– Фамилии-то у нас разные. Матери – сестры, но они после замужества поменяли фамилии.
А на вечере встречи одноклассников все рассказывали о том, кто кем стал. Про Ольгу многие и так знали, поскольку видели ее фотографии в модных журналах. Ее имя также периодически мелькало в желтой прессе, в последнее время – рядом с именем Глинских. Ну девчонки и спросили у нее прямо, в самом ли деле у Ольги любовь с известным банкиром, одним их самых желанных холостяков Петербурга. Братец Гришенька навострил ушки. Потом припер Ольгу к стенке, стал говорить про брата Витю гадости.
– Он мне всегда завидовал, – вздохнул банкир. – У неудачников всегда так. Почему у меня банк, «Мерседес», особняк? А у него случайные заработки, общественный транспорт и квартира, которую сестра купила им с матерью? А тут еще и Ольга оказывается моей девушкой… Вроде как я его по всем статьям обобрал.
– Он вам звонил? Угрожал? – уточнил Сан Саныч.
– Я не могу назвать это угрозами… – медленно произнес банкир. – Да, звонил. Всегда пьяный. Трезвому, видимо, не хватало смелости. И не только после того, как узнал про Ольгу. Раньше тоже. Знаете ведь: что у трезвого на уме, у пьяного – на языке. Высказывал мне все, что обо мне думает. Я не обращал внимания. В одно ухо влетело, в другое вылетело. И насчет Ольги,