мне мой меч.
– Нет, я оставлю его у себя, – возразил Балин.
– Это неблагоразумно, – с грустью продолжала девушка. – Мать дала мне этот меч, чтобы найти достойного рыцаря, который объехал бы весь мир и разыскал злого рыцаря, с помощью колдовства совершающего убийства и злодеяния. Но если ты оставишь меч у себя, он навлечет беду на тебя и на того, кто тебе всего на свете дороже.
– Я готов совершить любой подвиг, какого бы Господь от меня ни требовал.
Девушка с тоской посмотрела на него и заплакала.
– Я скорблю и раскаиваюсь, – промолвила она, – что навлекла на столь благородного рыцаря несчастье, ибо вижу, как лежишь ты, смертельно раненный, а я не могу явиться к тебе, чтобы утешить в смертный час.
С этими словами девушка удалилась.
Долгое время странствовал Балин по пустыням, по лесным чащам в поисках коварного Гарлона, но никак не мог напасть на его след. Наконец, как-то ночью подъехав к келье отшельника на опушке дремучего леса, он увидел на дереве щит своего младшего брата Балана. В ту же минуту сэр Балан вышел из кельи и, разглядев на щите Балина два скрещенных меча, узнал девиз брата и бросился к нему. Они обнялись: давно уже им не доводилось встречаться. Счастливые свиданием, они принялись рассказывать друг другу о своих приключениях.
– По всему видно, что король Артур достоин славы и уважения, – заметил Балан, выслушав рассказ брата о девушке с мечом, – но я сомневаюсь, чтобы он мог справиться с королем Риенцем и его войском. Король уж здесь, грабит и жжет страну.
– Какое несчастье! – в свою очередь заговорил Балин. – Я желал бы одолеть его, он злой и высокомерный человек. Я готов пожертвовать жизнью, чтобы снискать расположение короля Артура и наказать короля Риенца за его наглое требование.
– Что ж, завтра мы можем попытать счастья: король Риенц осаждает замок Терабиль, находящийся в нескольких милях отсюда.
– Согласен! – воскликнул Балин. – Я убью короля, и его подданные перейдут на сторону короля Артура.
На следующее утро братья тронулись в путь по дивному лесу; орошенные росой деревья сверкали в лучах солнца. За весь день им не встретилось ни души, и только к вечеру они столкнулись с грязным хромым старцем в лохмотьях, который нес на спине что-то тяжелое. По узкой лесной тропе с трудом можно было пройти одному; но хотя братья и спешили, они не захотели заставить старика посторониться, как, верно, сделали бы многие на их месте.
Балин ласково обратился к путнику:
– Давай сюда мешок, дедушка, и сам взбирайся ко мне на коня. Уже поздно, и твоим старым косточкам пора на покой.
Старец не пожелал воспользоваться его предложением: то ли испугался черных рыцарей, то ли не доверял им. Он пробормотал что-то, но не посторонился.
– Так скажи, по крайней мере, свое имя, – попросил Балин.
– В этот раз не скажу, – прохрипел старик, спотыкаясь под тяжестью своей ноши.
– Подозреваю, что в твоем мешке много хороших вещей, которые тебе не принадлежат, – засмеялся