который выглядит на тридцать пять. Причём великолепно выглядит. Хоть и не записной красавчик. Зовут мужчину Валентин Ф. Годвори. «Ф» – это второе имя Финк, с которым я связываю себя в ином теле. Основная профессия – художник. Побочная, в виде хобби – музыкант и звукорежиссёр. Официальная работа – при холдинге нашего столичного кинопроката. Рисую, монтирую в фотошопе банальные плакаты с рекламами фильмов. Их потом вывешивают не только по всему нашему городу, но и по стране, и за её пределами.
Честно говоря, работа не бей лежачего. Главное, раз в два-три дня появиться до одиннадцати утра на глаза шефа и получить от него задание. Или отчитаться по сути ведущейся деятельности. Ну и когда-никогда сдавать уже готовый плакат. А там хоть трава не расти. Всё равно я на чистой сдельщине. Мог бы вообще дома сидеть и в нашем холдинге не появляться.
Но я обожаю общение. Боготворю живопись. Жить не могу без нашей тусовки. Млею от самого процесса коллективного подбора сюжета, обсуждений цветов, установки титров. Подобная атмосфера незаменима домашней индивидуальной работой. Ну и второй аспект – это знакомства. С кем я только не столкнулся в жизни благодаря своей работе, с кем только не познакомился и не подружился! И главное – каких только красоток я в нашем холдинге и вокруг него не встречал! Что есть для моей натуры прожжённого бабника – высшее жизненное удовольствие. Да и до сих пор лучший повод познакомиться с понравившейся нимфой – это наехать со строгим вопросом:
– Ну сколько можно вас ждать, принцесса?! Давайте проходите в студию, буду делать первые наброски!
Как бы женщина ни спешила и как бы презрительно ни относилась к нашей братии, шанс увековечить себя на портрете (и уж тем более на рекламе выходящего в прокат кинофильма!) её как минимум остановит на месте. Да и как не замереть в некотором раздумье после таких претензий? Женщина по природе своей теряется, когда незнакомый ей мужчина начинает пенять за опоздание на рабочее место.
Только жалкие несколько процентов после моих наглых притязаний проходят мимо с гордо поднятой головой. Ещё реже звучит нечто этакое:
– Ничего с тобой не случится! Ждал двадцать лет – и ещё восемьдесят подождёшь!
О! Таких дам, с юморком и особо строптивых, я готов на руках носить. Потому что чем больше они сопротивляются, строя из себя высокомерных недотрог, тем слаще потом кажется одержанная победа. За такими экземплярами я готов бегать и увиваться до посинения. Ну и бегаю… ну и увиваюсь. Слава богу, вроде ещё не посинел.
Сегодня в нашем холдинге почти никто не работал. Вначале все активно обсуждали вчерашнее событие: как Вампир укусил Рому Грэйхемцена. А уж сколько версий прозвучало о кровавом побоище в здании концерна «Пангирро» – только оставалось поражаться! И откуда только взялись такие цифры, подобные детали и вообще такие сведения?
– Все первые этажи концерна залиты кровью! – с круглыми от ужаса глазами утверждал смазливый Брикс Мелон, наш специалист по шрифтам и