я?
Хоаххин попытался пошевелить головой и понял, что шлем скафандра снят, а ему в рот, расплескиваясь на лоб и затекая за шиворот, вливается струйка холодной воды. Он видел глазами Пантелеймона термофлягу, зажатую в когтистых лапах товарища, и собственное тело, висящее в ярко-белой пустоте, легкая гравитация, голова немного кружится, и тошнота подступает к горлу.
– Чтоб я знал, где ты. Эта алая зверюга, видимо, активировала корабль к старту, и на твой вопрос я смогу ответить, только когда мы, наконец, остановимся.
Хоаххин приподнялся на локтях и сумел принять вертикальное положение.
– Сколько я был в отключке?
– По моим ощущениям, около получаса. Да ты не дергайся, Алый с нами не полетел, сошел в последний момент… У него билета с собой не оказалось, зато за мной лежит тело, причем, кажется, живое, того самого контролера, который проверял тут билеты. Хочешь посмотреть?
Святой отец повернул голову, чтобы Хоаххину было удобнее разглядеть того самого, дона Тома, так же как и он сам, со снятым шлемом, бледное скуластое лицо, покрытое густой черной обожженной бородой…
– Вот пути господни… он жив?
– Ага, живее всех живых. У тебя что, в ушах звенит? Не слышишь, как он там носом хлюпает? Хорошо тебя приложило.
– Так это он там корчился в коридоре?
– Корчился, корчился, а потом выполз откуда-то из-под причального захвата да как шарахнул из плазмобоя по Алому Князю.
– Из плазмобоя?
– Ну да. Не попал, конечно. Зато тебя спас. Князь, видно, когда с перепугу тебя отшвырнул, попал тобой аккурат в «Черную Сферу». А я только и успел сам запрыгнуть, ну и этого за собой за шиворот закинуть. Последнее, что я краем глаза увидел, это как силовой каркас «Скорпиона» складывается и рвет нашего Могущественного на части, пусть пространство будет ему пухом. Это длилось-то всего четверть секунды. Потом оболочка совсем помутнела, и мы, по ходу, стартовали. А может, и не стартовали. Просто с тех пор этот твой Кот хлюпает что-то себе под нос, как младенец, а я тебе массаж делаю. Между прочим, пока даже не за спасибо, а на чистом энтузиазме.
Хоаххин опять прилег, расслабился и попытался вспомнить то, что произошло с ним, точнее, с его сознанием, когда оно столкнулось с сознанием Алого Князя.
Вы можете представить себе сознание идеального бойца как сплав ледяной расчетливости и огнедышащей ненависти к противнику, презрения к боли, уважения к смерти и безудержного стремления к жизни… Этот ураган, захватив в свои объятия, способен разрушить все на своем пути. И нет такой силы, которая способна ему противостоять. Натиск этой стихии вырывает деревья с корнем и кружит их в хороводе битвы до тех пор, пока от них не останутся одни щепки. Попробуйте встать у него на пути, как те, первые с проклятой планеты Зоврос, и вы, если успеете, в полной мере оцените сказанные выше слова…
Хоаххин вспомнил пламя, не языки и не лепестки