генералы
Два двоюродных брата, Евгений и Леонид, носители известной фамилии. Но один с честью пронёс фамилию своих предков, а другой… Он тоже по-своему честен был.
А начиналось всё так. У обоих братьев, когда началась Великая Отечественная война, отцы были крупными руководителями в г. Горьком. И того и другого не брали на фронт – бронь (это документ, при котором человека оставляли работать в тылу). Но один из братьев всё же добился своего – в конце июля он ушёл на фронт. В тот день на площади Минина и Пожарского было шумно, весело, как будто сотни людей отмечали какой-то праздник. И отец Евгения, Василий, шутил, смеялся, говорил: или грудь в крестах или голова в кустах. Уходил он, кстати, на войну рядовым политбойцом. И в декабре того же, 1941 года, погиб под Москвой.
Чтобы безбедно жить, как при отце, Евгений… Короче говоря, попал он в компанию воров. И оказался таким способным карманником, что через месяц-другой стал приносить домой большие суммы денег. Мать, не работавшая как при жизни мужа, так и после его гибели, молча принимала от сына мятые бумажки, не спрашивая, откуда они. Евгений тем временем научился играть в карты: в свару, в очко и играл настолько виртуозно, что даже матёрые картёжники восхищались его талантом.
Спустя какое-то время он в совершенстве овладел и таким сложным ремеслом, которое можно сравнить с искусством фокусника – снятие с женщин украшений. Расспрашивая, например, о чём-то женщину, юноша придвигался к ней, при этом артистично жестикулируя, и снимал серьги из её ушей, драгоценности с пальцев, часы. Правда, снимал всё это лишь с богатых дам и торговок – их он с первого взгляда определял. А часы он, к слову сказать, снимал и с мужчин (обеспеченных), заодно прихватывая и деньги из бумажников. Бесспорно, подобные действия преступны, Евгений же (по сути, подросток), как бы бравировал своим мастерством – вот какой я ловкий и бесстрашный
На семнадцатом году жизни он оказался в тюрьме. И с этого началось. То есть, началась совсем другая жизнь: несколько лет в зоне, примерно полгода на свободе. Через определённое количество лет даже сидел в так называемой «крытке», а именно, – во Владимирской тюрьме. Она считалась каторжной тюрьмой. Крытка. Пересылка. Централ. «Владимирский централ» – поётся в известной песне.
Сложно сказать, думал ли Евгений о какой-то там славе, но пришло-таки время, принесшее ему почёт и уважение в воровской среде. А уж карманником он так и оставался самой высшей пробы, его учениками были известные позднее воры в законе.
Евгений гордился в душе, что не подвёл свою фамилию, никогда не был ни крысятником, ни, тем более, подлецом, предателем. Да, он никого не предал в воровском сообществе, чтил его законы, написанные кровью в тюремных камерах. Он прожил жизнь, не переча судьбе, которая сделала крутой зигзаг в трагическом для многих 1941 году.
Судьбу, наверное, всё-таки можно изменять, подправлять, как рукописный текст в тетради, но это можно делать тогда, когда рядом стоит человек, который подскажет, направит тебя, убедит… Для сына, конечно, лучший