Но лучше него специалиста не найти.
– Нужно позвонить ему, чего мы ждёт, – быстро говорю я и тянусь за телефоном, но Хикс останавливает меня.
– Я ему позвонил ещё из поезда. Он скоро приедет, – говорит Хикс, и я пытаюсь понять его слова.
– Он не отсюда? – спрашиваю я. – Не из города?
– Он из Хаммонда, – говорит брат и поджимает губы. – Мы познакомились в колледже. Он читал у нас лекции.
– Из Хаммонда, – тихо повторяю я, а потом резко чувствую прилив злости. – Почему бы нам не пригласить адвоката из Нового Орлеана? Хикс, он ведь ничего не знает ни о нашей семье, ни о нашем городе.
– В том то и дело, – поясняет кузен. Я вижу, как он спокоен и рассудителен, я верю ему и немного успокаиваюсь. – Лучше, если он не будет знать никого здесь, не будет питать ни к кому личных симпатий или антипатий. Так будет честнее и продуктивнее. Он будет заниматься работой и только.
Я понимаю, что Хикс прав, как и всегда, собственно. На миг я задумываюсь о том, где мы возьмём столько денег на лучшего адвоката Хаммонда, но тут же отгоняю от себя эти мысли. Что-нибудь придумаю. Сейчас это неважно, главное, чтобы мама была в порядке.
– Как думаешь, мне можно к маме? – спрашиваю я, а Хикс лишь отрицательно качает головой. – Может, нужно съездить в участок, поговорить с шерифом? Мы ведь даже толком не знаем, в чём там дело.
Хикс снова берёт меня за руку и старается улыбнуться.
– Всё, что тебе сейчас нужно, это успокоиться и отдохнуть. На тебе лица нет, – говорит кузен. – Шериф ничего тебе рассказывать не станет. Давай ждать Салливана. Он поедет сразу в участок, а потом уже к нам. Но не думаю, что это будет раньше завтрашнего утра.
Диана и тётя Мирта спускаются вниз, о чём-то переговариваясь. Я не слушаю, стараюсь абстрагироваться от всего, что происходит.
– Увидимся, Эммелин, – говорит мне Диана, я киваю ей. Когда за Медисон закрывается дверь, мы все оказываемся в одном положении – смятение и неловкость.
Тётя садится напротив меня и улыбается. Я ценю её попытки поддержать меня, но это не помогает.
– Как думаешь, вам лучше жить здесь или на время переехать ко мне? – спрашивает тётя Мирта.
– Я хочу, чтобы, когда мама вернулась, здесь было всё так же, словно она и не уезжала, – отвечаю я, тётя меня понимает. Я не могу бросить свой дом, место, где каждая вещь хранит воспоминание о моих родителях. Моего отца убили, а теперь ещё лишили и матери. Мне становится нехорошо от мысли, что это происки одного и того же человека.
– Тебе лучше поспать, милая, – говорит тётя Мирта, я соглашаюсь.
Я медленно поднимаюсь наверх, но иду не в свою комнату. Сначала я захожу к Глэну. Он сидит перед телевизором и смотрит Discovery, без звука. Я понимаю, это лишь фон. Я подхожу к брату и сажусь с ним рядом на пол.
– Как думаешь, – спрашивает он, не поднимая на меня глаз, – нас ведь не отправят в разные социальные центры? Нас не разлучат?
– Глэн, нас