Светлана Парнас

Радость. Творчество многодетных мам Тюмени


Скачать книгу

ты Венец творенья.

      Не твоими ли руками, лебединая жена…

      Не твоими ли руками, лебединая жена,

      Не твоими ли крылами, в свежих свечечках сосна,

      Не твоими ли слезами, не живая ль ты вода? —

      Зажигается зарница, отвращается беда.

      Не боярыня ль Елена сердцем правит в терему,

      Сладким хлебом побеждает бедность, злобу, хворь и тьму?

      Рукавом, плывя, махнула – разливался липов цвет,

      Сквозь ресницы окунула в сине-озеро – и нет

      Разъярённого, упрямого, шального во хмелю.

      Оттого речёт: «Еленушка, – он, – я тебя люблю».

      Отцвела черёмуха, зацвела рябина…

      Отцвела черёмуха, зацвела рябина,

      Словно шапки снежные на её ветвях,

      В нежной шали яблони, в пухе лебедином.

      А тебя на свете нет, ты в других краях.

      Знаю, свидимся с тобой после воскресения.

      Но уже совсем в иных, неземных садах,

      Не успела попросить у тебя прощения,

      И грустит, грустит земля, вся в твоих следах.

      Отцвела черёмуха, зацвела рябина,

      Словно шапки снежные на её ветвях,

      В нежной шали яблони, в пухе лебедином.

      А тебя на свете нет, ты в других краях.

      Я приду с минуты на минуту…

      Я приду с минуты на минуту,

      Только жди, не думай ни о чём.

      В валенки сибирские обута

      Я войду, как воздух входит в дом.

      О каких-то в жизни переменах

      Уж ничто не будет предвещать.

      Тишине и дружбе зная цену,

      Я твой мир попробую принять.

      В простоте, не требуя вниманья,

      Безответной стану, как трава,

      У такого грешного созданья

      Только птичьи могут быть права.

      Я приду с минуты на минуту,

      Только жди, не думай ни о чём.

      Лет не тридцать минуло как будто,

      И однажды не сгорел тот дом.

      Ярославны по Рассее гнёзда вьют…

      Ярославны по Рассее гнёзда вьют,

      Сеют-пашут, Дульсинеи, крест несут,

      Вдохновляют, всё прощают до конца,

      Машут белою косыночкой с крыльца.

      Ходят по воду по сгнившему мостку,

      Побеждают змей-гадюк и грусть-тоску.

      И румянцем их любуется восход.

      Ах, какое же терпенье приворот.

      Но завидует разбойник Соловей.

      Хочет вывести княгинь и Дульсиней.

      Рассылает он кикимор всех мастей,

      Да куда им до шелковых-то кистей.

      Наши плечи – как кольчуга, чудо-шаль.

      Наши груди – ярославская эмаль.

      Наше сердце – кровь далёкая хранит.

      Наши думы – не под землю, а в зенит.

      Весенний дождь целует мостовую…

      Весенний дождь целует мостовую,

      Он тих и в нежной робости смущён.

      Он встречу здесь не ожидал такую,

      Чтоб всё заговорило лишь о нём.

      И ясени, и клёны, и ограды,

      И пористых сугробов кружева,

      И воробьи,