с собой отменный коньячок «Ани», честно предупредил, что отлучение – тоже не подарок. Ибо Господу совершенно нет дела до того, ходим ли мы в церковь, а вот трепачей он не любит. Ну, просто не любит. И карает сурово.
Дело было и вправду весьма щекотливое: во время пасхального крестного хода с груди патриарха исчезла панагия. Никто не видел, как это случилось, и сам патриарх ничего не почувствовал. Кругом были только свои…
Чекисты? – хотел уточнить я, но воздержался.
(Когда мы познакомились с отцом Сильвестром накоротке, то пришли в совершеннейшее изумление от немыслимой, от какой-то вселенской терпимости патриархии. Подумаешь, чекисты. А вот взять к примеру то, что иеромонах Сильвестр был женат… Впрочем, не будем забегать вперёд.)
Поиск, предпринятый командой отца Сильвестра – а возможностей у неё было побольше, чем у МУРа, – не дал результатов. В загранице панагия не объявлялась, в комиссионках – тоже. Ничью блатную грудь она не украшала, и катакомбисты с зарубежниками на своих еретических сборищах не хвалились с пеной у рта таким трофеем.
Короче, святыня пропала.
Я спроста думал, что мы будем носиться по городу, утюжа грязные притоны, ревизуя скупщиков краденого и навещая завязавших престарелых воров в законе. Но Крис, который в качестве задатка востребовал два ящика понравившегося коньяка, никуда из дома не выходил и меня не выпускал. Ночами мы с ним поднимались на крышу и воспаряли духом. Крис стоял, обняв антенну, и читал стихи, он знал их великое множество, а я за каким-то дьяволом держал саксофон, поскольку Крис сказал, что без инструмента он никуда. Так прошло суток шесть. Мы умело поддерживали в себе среднюю степень опьянения, не опускаясь до беспамятства, но и не слишком вписываясь в реальность. На седьмой день – а правильнее сказать, ночь – Крис вдруг забеспокоился, слез с крыши и пошёл ловить таксистов и покупать у них дрянную водку. Это не для нас, успокоил он взбунтовавшегося меня, это для бартера…
Наутро пришли два бича и предложили купить «большой поповский крест – на пузе носить». Что Крис и сделал, добавив к четырём бутылкам водки две банки рыбных консервов.
– Верно заметил классик: сами придут и сами дадут, – Крис не скрывал удовлетворения. – А теперь пойдём пожмём руку дающую…
Крови похитителя попы вовсе не жаждали, голова их тоже не интересовала. А вот подружиться мы как-то подружились. Отец Сильвестр и определил нам постоянную, на много лет вперёд, работу: разыскивать и возвращать в лоно семьи молодых людей, смущённых различными лжепророками и лжехристами. В сущности, он поймал нас на «слабо»…
С первой и третьей стадиями процесса мы справлялись сравнительно успешно. Крис по наитию определял место нахождения искомого дурачка, я – потом – приводил его во вменяемое состояние. Но со второй стадией – собственно изъятием из секты – у нас вскоре возникли проблемы. Охрана там была что надо…
И отец Сильвестр познакомил нас со своим бывшим сослуживцем Евгением Феодосьевичем.
С тех пор наши дела пошли