дискуссию не место и не время. В любую минуту их могла догнать какая-нибудь колонна. Против даже одной-единственной бронированной машины они были беззащитны, и уж это понимали все.
Прощание вышло коротким и деловым. И все-таки душевным, как Антон и сказал разведчикам. Мариямполе являлся довольно крупным городом: на самом деле, одним из крупнейших в Литве. Почти пятьдесят тысяч жителей. Тем более странно, что на въезде в него никаких блокпостов и проверок не было: разве что обычный пост дорожной полиции. Местные гаишники проводили их равнодушными взглядами. Город был весь во флагах: Литвы, ЕС, даже темно-синих с белой эмблемой флагах НАТО. Вышедший из их остановившейся машины старик глядел на все это, широко ухмыляясь. Рассеянно пожал всем троим по очереди руки. Без особой натуги взял свой замечательный ручной пулемет. И пошел.
Дожидаться того, что будет, они не стали. Завелись и поехали дальше. Не оборачиваясь. Теперь от этого хотелось выть. Все-таки, хотя иначе, наверное, действительно было никак, это было неправильным. Но неправильным было слишком многое, начиная от самой войны, и от осознания этого становилось чуточку легче…
– Ладно, – неприятно громко и четко сказал командир взвода разведки Сомов. – Ладно, давайте к другому. Про ближний участок маршрута.
Они рассказали, точно в таком же формате: с дополнениями и поправками. Как ни странно, этот рассказ вышел более скучным. Отрезок от Мариямполя и Кедайняя и аж до самой Опочки прошел вообще без происшествий. Две проверки, обе смешанными постами: местные и чужаки разных национальностей. Рома тарахтел на польском и тыкал рукой в карту, пан офицер надменно оглядывал проверяющих и время от времени что-то буркал на языке Коперника, Сенкевича и Сапковского, а то и на английский переходил. Дима дрых в кузове. Каждый раз все было на грани, и каждый раз было понятно, что решение старого моряка было совершенно правильным: с ним они бы не прошли ни за что.
Техническая машина, судя по всему, оказалась нечипированной: никакой направленной погони не было. А может быть, помог бардак, обычный для любой армии, в том числе воюющей: вряд ли вспомогательные части WL[6] являлись неожиданным исключением из общего правила. Под Опочкой удалось заправиться, остановив шальной внедорожник с дизельным двигателем. Его бритый наголо хозяин и его напарник возражать «полякам» не рискнули. Да, это был натуральный гоп-стоп, но хозяевам машины оставили осьмушку бака: за чем бы ни вылезли они в своем «Санта-Фе» на дорогу, куда-то они все еще могли доехать. Сложно сказать, приняли ли переодетых в чужой камуфляж балтийцев действительно за оккупантов: может быть, и нет.
В районе Середки, уже огибая Псковское озеро, сожгли вышедший из строя и ждущий на дороге помощи грузовик голландского контингента. Судя по документам обоих убитых, принадлежавший 43-й механизированной бригаде. Это были первые и последние голландцы, которых они встретили на всем маршруте: черт их знает, откуда они там взялись. От ремонтной машины с белыми польскими орлами и трех потасканных солдат союзной армии эти ребята подлянки