Василий Головачев

Человек боя


Скачать книгу

до саднящего места на животе, куда пришелся удар ногой Бориса. – Это совсем не так красиво, как подается в кинобоевиках.

      От ее внимания не ускользнул жест полковника.

      – Что это ты за живот держишься?

      – Попал, каратист хренов. Пустяки, до свадьбы заживет.

      Елизавета остановила его, заставила задрать рубашку, и Егор обнаружил у себя ссадину с темной полосой гематомы – след заклепки на кроссовке Бориса.

      – Ерунда, не стоит беспокоиться.

      – Давай полечу.

      – Я же говорю, заживет…

      Елизавета отняла его руку и положила на живот свою ладошку, закрыла глаза. Коже стало горячо, внутри мышц началось какое-то странное щекочущее шевеление. Постояв с минуту, Лиза несильно надавила на живот ладонью, потом прошептала что-то, пальцами второй руки погладила кожу вокруг ладошки, отчего по спине Егора пробежали приятные мурашки, и сняла ладонь. Крутов глянул на живот и не поверил глазам: ссадина и гематома исчезли!

      – Ну как? – слабо улыбнулась Елизавета, открывая глаза.

      – Ведьма! – искренне восхитился он, обнимая и целуя девушку так, будто они были в лесу одни. Ругань, шелест и возня приходящей в себя троицы не волновали уже ни его, ни Лизу.

      В деревню они вернулись, когда совсем стемнело. Попили чаю вместе с Осипом и Аксиньей, и Егор проводил девушку домой.

      – Знаешь что, давай пойдем завтра по грибы? – вдруг загорелся он. – Дядька целую корзину белых и подосиновиков приволок, а я тоже места знаю.

      – Почему бы и не сходить? – кивнула Елизавета, пребывая все это время в задумчивом состоянии; она вдруг поверила, что может окончательно порвать с прошлым и начать новую жизнь. Уверенность и мастерство Крутова произвели на нее сильное впечатление. Хотя сам Крутов в душе считал, что родственник и телохранители неведомого Георгия, мужа Лизы, могут пойти и на более эффективные меры вплоть до применения оружия, а воевать Егор ни с кем не хотел.

      – Тогда встаем в шесть утра и в полседьмого выходим, я стукну в окно. О’кей?

      – Ол райт, – засмеялась девушка.

      В рассеянном свете фонаря, освещавшего киоск коммерсантов, загадочно и маняще блеснули ее глаза, Крутова с огромной силой повлекло к девушке, задыхаясь от чувств, не понимая, что с ним творится, он обнял ее, целуя лицо, шею, губы, грудь, и резко отодвинулся, уловив тревожный толчок сердца и удержав язык от признания в любви. Его остановил не рассудок, а некое высшее чувство, глубинное понимание сути явления, видение ауры девушки. Эти слова не следовало произносить под влиянием минуты, чтобы не разочаровать Елизавету впоследствии и не разочароваться самому. На ум пришли строки Константайна, потрясшие когда-то Егора:

      Не раньте ангелов словами.

      Они открыты, словно дети.

      Дарите ласку им. За ней

      И сходят к нам созданья эти…

      И тогда она, женским чутьем угадав, что творится в его душе, сама обняла его и поцеловала…

      Прервал их объятия и полет в астрале лишь скрип двери