к полу. Прыжок и оглушительная радость до дрожи в коленках. В глубине зеленых миндалевидных глаз девочки уже появлялось легкое голубоватое свечение. Нездоровая кожа подростка действительно стала нежнее и чище. Господи, как они не заметили раньше? Снежана, вечный непослушный ребенок, у кого раньше не проявлялось и намека на силу, превращалась в ведьму.
Молодой человек отпустил притихшую девочку и отошел, задумчиво сунув руки в карманы. Его шаги разнеслись по гулкой тишине пустого огромного зала.
Обстоятельство означало одно – Заккери будет на грани помешательства. Сводный брат впадал в ярость от одной мысли, что власть Хозяина семьи может упорхнуть к Лизе или Максу. Теперь к списку конкурентов прибавилась малышка Снежана. Филипп усмехнулся, являясь, как и мать, пришлым в семье, он не претендовал на главенство.
– Родителям говорила?
– Еще нет. – Девочка, ожидавшая восторгов, разочаровано прикусывала губу.
– Думаю, нужно их порадовать. – Хмыкнул Филипп. – Малышка, сможешь изобразить этот фокус за ужином и не расколотить Аидиного сервиза?
Девочка пожала плечами, неуверенно улыбаясь.
Филипп с внутренним хохотом уже представлял вытянувшиеся лица родственничков, изо дня в день медленно и со вкусом грызущих друг друга.
К пятнице я чувствовала себя так, словно у меня села батарейка. Бесконечные занятия по истории, высшей математики и логики почти свели с ума. С последним предметом и вовсе возникла заминка: похоже, я оказалась совершенно нелогичным человеком, и даже простые задачи ставили меня в тупик. Препарировать трупы сейчас казалось гораздо приятнее, нежели вникать в тонкие материи мироустройства. Я начинала тихо ненавидеть Горация с античными войнами в придачу, от всей души желая им катиться куда-нибудь на Колыму.
Паша, всю неделю забрасывавший меня ехидными посланиями, вернулся в город, потребовал внимания и предложил сходить на выставку. Тема ввергала в легкую грусть: «Ведьмы и колдуны», но душа буквально визжала, требуя развлечений.
Мы долго договаривались и объяснялись, как подъехать к факультету. Новый мобильный телефон заголосил надрывную песню любимого музыкального коллектива, и Паша радостно прокричал в трубку: «Мчался бы, как конь ретивый, но на проспекте пробка. Держи крепче свои талмуды. Приеду и спасу», и тут же отключился. Сегодня утром мне пришло видение сильно взволнованного красного, как помидор, парня и неловкого поцелуя. Стало страшно весело и ужасно любопытно, в какой из моментов приятель наконец-то решится и предпримет, наверное, самый серьезный шаг за нашу многолетнюю дружбу.
Погода наладилась, подарив теплые деньки. Ласковое солнце медленно уплывало за крыши высотных домов, окрашивая небо розоватыми перьями. Молодые люди торопились домой после занятий, переговариваясь и смеясь.
Выйдя на ступеньки, я попрощалась с Катериной, как выяснилось студенткой четвертого курса, и оглядела стоянку, но приятель еще не приехал. Руки ныли от внушительной стопки книг, выданной