может также дать некоторые ориентиры в датировке, которые, в свою очередь, подтверждают уже полученные результаты.
Уже Лекуа де ля Марш смог идентифицировать некоторые из многочисленных источников, цитируемых в трактате. Например, он установил связь между историей о короле Артуре, поэмой «Отмщение за Рагиделя» и коллекцией exempla Этьена де Бурбона[19]. Кроме того, он идентифицировал и другие источники, опираясь на отсылки, проставленные самим Гумбертом. Впрочем, “Historia Antiochena”, упоминаемая в тексте, является не «Антиохийской песней», как предполагает Лекуа де ля Марш[20], а хроникой первого крестового похода, написанной Фульхерием Шартрским. Указание на это имеется в ряде манускриптов, но Лекуа де ля Марш не мог этого знать, ибо использовал лишь первое издание текста 1495 г., в котором его нет. Аналогичным же образом этого не мог знать Бретт, ошибочно идентифицирующий источник как «Антиохийскую историю» Готье Канцлера[21].
Большой заслугой В. Крамера является идентификация некоторых других источников. Именно он смог идентифицировать источник истории о французском короле Филиппе II Августе, приведенной в 25-й главе трактата: история была заимствована из “L’estoire de Eracles empereur et la conqueste de la Terre d’outre mer” [22]. Он же предположил, что рассказ о Иустине и Киприане, упомянутый в трактате аж дважды, в 4-й и 34-й главах, был взят у Гонория Августодонского[23]. В отличие от Лекуа де ля Марша Крамер правильно распознал в «Антиохийской истории» хронику Фульхерия Шартрского[24]. Крамер верно указывает на заимствование легенды о святом Мартине (гл. 41) у Сульпиция Севера[25]. Кроме того, он прав, говоря о заимствовании легенды о святой Марии из Уагни (гл. 41) у Жака де Витри[26].
В 1988 г. вышла статья Д. Троттера[27] с детальными комментариями относительно истории о короле Артуре из 4-й главы, которая уже привлекала в свое время интерес Лекуа де ля Марша. Ссылаясь на него, он снова говорит о сходствах упомянутой истории с «Отмщением за Рагиделя» и коллекцией Этьена де Бурбона. Кроме того, он указывает на сходство и с «Первым продолжением Персеваля».
Статья Дж. Брандаджа, вышедшая несколько лет спустя, была сконцентрирована уже не на прямых, а на косвенных источниках трактата: дело в том, что текст трактата показывает глубокие знания Гумберта в области канонического права, что, как считает автор статьи, позволило ему хорошо обосновать легитимность крестового похода, основываясь на теории справедливой войны[28].
Тем не менее многие источники еще предстояло идентифицировать. Большую их часть удалось распознать, однако несколько так и остались неидентифицированными.
Как уже было сказано, рукописная традиция впервые была описана П. Коль. В 1991 г. она опубликовала общую работу по истории проповеди крестовых походов в Святую землю[29] и среди прочего описала