в настоящее время превратился в крупнейшего инвестора для континентального Китая и стран Юго-Восточной Азии, что дало свежий импульс модернизационным процессам в тайваньском обществе. Тайваньская экономика заняла важное место на глобальном рынке: Тайвань стал одним из мировых лидеров в области электроники, биотехнологий, производства светодиодов и проч. В итоге Тайвань вместе с Японией, Южной Кореей и Сингапуром вошел в число наиболее развитых стран мира, хотя его будущее на фоне экономических достижений и быстрого роста военной мощи континентального Китая не выглядит безоблачным.
Попробуем теперь сопоставить опыт модернизации Тайваня и Южной Кореи с процессом успешной модернизации тех стран мегарегиона, где политический строй характеризуется явным креном в сторону авторитарных методов управления, – с Сингапуром и КНР. Конечно, по своим геополитическим характеристикам, да и историческому опыту эти страны представляют собой полярные противоположности, так что призыв нынешнего китайского руководства «учиться у Сингапура» можно считать просто пропагандистским приемом. Но одно важное и притом редко замечаемое сходство между этими государствами все же имеется: и огромный Китай, и крошечный Сингапур являются многонациональными странами, причем Сингапур в прошлом становился ареной массовых столкновений на этнической почве. В этом смысле Сингапур можно назвать миниатюрной империей.
Кроме того, необходимо учитывать неоднозначность самого понятия авторитаризм. Некоторые исследователи обоснованно предлагают различать авторитаризм «консервативный», или «традиционалистский», стремящийся законсервировать отсталые формы хозяйства и общественной жизни, и авторитаризм модернизационный, который ставит своей целью экономическое и социальное развитие страны[47]. Еще один важный фактор – взаимодействие власти с обществом, способность модернизирующей силы опереться на социальные группы, которые могли бы стать движущей силой модернизации и придать ей необратимый характер. При этом авторитарная власть, требующая крупных капиталовложений в экономику и налагающая строгую дисциплину на своих граждан вплоть до почти запретительного налога на импорт предметов роскоши (порядок, до сих пор сохраняющийся на Тайване), должна опираться на широкий общественный консенсус. Многое зависит и от того, насколько страна чувствует себя защищенной и способна открыться не только иностранным инвестициям, но и иностранным идеологическим и культурным веяниям. Например, модернизация на Тайване едва ли была бы столь успешной, если бы переход к ее зрелой фазе в середине 80-х гг. XX в. не совпал с резким падением напряженности в отношениях с континентальным Китаем, что убедило тайваньских предпринимателей в возможности вкладывать капиталы в китайскую экономику. Справедливости ради надо сказать, что тайваньское правительство не одобряло эту тенденцию, но уже было неспособно остановить ее. Аналогичным