Прибалтийский плацдарм (1939–1940 гг.). Возвращение Советского Союза на берега Балтийского моря
наших отношений с Латвией является подписанный пакт о ненападении и, разумеется, мы не свяжем себя никаким договором, который противоречил бы его содержанию». Берлин запрашивал, «дало ли советское правительство на представленный ему вопрос аналогичный ответ». В 15 часов советская сторона заявила о своем согласии с содержанием подобного ответа Латвии и сообщила, что «советским представителям даны инструкции выступать в том же духе и вообще исходить из позиций, изложенных в речи Молотова» на IV внеочередной сессии Верховного Совета СССР 31 августа[73].
2 сентября латвийский министр иностранных дел заявил советскому полпреду И.С. Зотову, что в Латвии циркулируют слухи о разделе Прибалтики между СССР и Германией и просил об официальном опровержении этих слухов советской стороной. Советский дипломат «сослался на речь тов. Молотова, которая по существу уничтожает подобного рода слухи, и рекомендовал соответствующее место опубликовать в прессе. Однако Мунтерс не удовлетворился этим и просил сделать это особо в любой из предложенных форм. Германия это сделала, латыши хотят разъяснения и с нашей стороны»[74]. Получив 4 сентября соответствующую директиву из Берлина, германский посланник в Риге опубликовал официальное заявление по этому вопросу[75]. 15 сентября в беседе с советским полпредом В. Мунтерс вновь просил «сделать не юридическое, но политическое заявление с указанием на имеющиеся договоры, которые СССР не собирается нарушать. Это, как он выразился, необходимо для успокоения масс». На это Зотов ответил, что «успокаивать массы ваше внутреннее дело»[76].
Обобщая сведения о настроениях эстонского и латвийского населения, разведка пограничных войск НКВД СССР 3–12 сентября отмечала, что многие эстонские рабочие и крестьяне высказывают мнение: «Договор устраняет опасность войны между СССР и Германией, а в силу этого обеспечивает мирное существование Эстонии и Латвии»[77]. При этом «жители пограничных сел Эстонии и Латвии одобряют договор о ненападении между СССР и Германией и считают желательным присоединение Эстонии и Латвии в границах 1914 г. к Советскому Союзу»[78]. По мнению рабочего эстонской льнопрядильной фабрики Егорова, «советско-германский договор уменьшает опасность войны. Теперь Эстония должна присоединиться к СССР. Вот тогда мы буржуазию перебьем, и будем свободно жить». Житель деревни Ян Лупанов говорил: «Может быть, в результате договора Эстония будет присоединена к СССР. Вот тогда мы бы свободно зажили и стали работать в колхозе»[79].
24 и 26 августа в беседах с советскими дипломатами в Каунасе их литовские коллеги пытались выяснить, что стоит за советско-германским договором[80]. 26 августа литовский посланник в Москве Л. Наткевичус сообщил в Каунас о произошедшей накануне беседе с германскими дипломатами, из которой он «понял, что Советы ценят по крайней мере Балтийские буферные государства, и что никакого раздела сфер влияния