службой;
– в предоставлении ему права применять оружие в случаях указанных в настоящем уставе…
(Устав Гарнизонной и Караульной Службы ВС СССР)
Первый караул
Зимняя ночь. Мороз за минус двадцать. В свете мощных прожекторов и фонарей искрится, сверкает свежевыпавший снег. Тишина. Между двух рядов ограждения из колючей проволоки, по периметру склада ГСМ, стараясь не оступиться в сугроб, по утоптанной тропинке медленно продвигается вооружённый автоматом человек, при взгляде издалека – похожий на живую матрёшку. Это часовой. Похожим на матрёшку его делает огромный, одетый поверх шинели, тулуп из белой овчины. Тулуп длинный, скрывающий ноги в валенках, так, что мелких шагов часового не видно, и он как бы плывёт по заснеженному периметру. Вроде как девушки в русских сарафанах из знаменитого в те времена танцевального ансамбля «Берёзка». Только там сарафан на стройный девичий стан, а здесь тулуп на шинель. Поверх тулупа на ремне, в положении «на грудь», штыком влево напялен автомат, высокий воротник поднят, да так, что смотреть можно только вперёд, а для того, чтобы увидеть, что твориться слева и справа необходимо повернуться всем телом. В общем, матрёшка. Но, зато тепло! Собираясь на пост, часовой захватил с собой свежий номер «Комсомольской Правды». Нет, не читать. Читать ему накрепко запрещено уставом! А вот стельки в дырявые, на три размера больше валенки из «Комсомолки» – самое то!
Так он и «плывёт» по тропинке, иногда останавливается, поворачивается из стороны в сторону – осматривает окрестности, периодически «подплывает» к вышкам, находящимся на углах прямоугольного периметра. Там расположены точки проводной связи – банальные розетки. Часовой достаёт из-за пазухи свой «мобильный телефон» – здоровенную чёрную эбонитовую трубку с проводом и вилкой, весом с хороший молоток, подключает её к розетке и докладывает:
– Часовой второго поста …. На посту без происшествий.
Отключает «мобильник» и «плывёт» дальше…
Слева, снаружи, вдоль периметра дорога. За дорогой одноэтажное кирпичное здание лаборатории. За лабораторией густой лес. Ночное освещение ярко выхватывает, выпячивает крайние от дороги ели, а дальше – дальше непроглядная чёрная темень.
В какой-то момент – порыв ветра, за зданием лаборатории дребезжащий стук. Часовой вздрагивает, останавливается, поворачивается влево, наставляет туда автомат, начинает приседать, весь напрягается, прислушивается. Стук повторяется! Ещё порыв ветра и в черноте леса – треск сломанной ветки! Часовой резко кидается в сторону ближайшей вышки, но наступает на полу тулупа, запутывается, падает лицом в сугроб. Барахтаясь, пытается подняться. Удаётся. Но, при этом, выпадает телефонная трубка. Встав на колени, лихорадочно шарит руками в снегу. Крутит головой, силится оглянуться. Но, куда? Везде воротник тулупа! Часового бросает в жар, страх подкатывает к горлу. Орать? Нет! Нашёл! Схватил трубку и неуклюже, переваливаясь с валенка на валенок, бежит к заветной розетке, подключается и взволновано в трубку:
– Второй пост.