к нему с предложением прийти как-нибудь вместе с Микой, и тогда их обслужат бесплатно. Было заметно, что Бжезинский гордится своей дочерью.
Своим статусом «звезды» он прежде всего обязан своим проницательным комментариям во время частых выступлений по телевидению. Ещё более важно то, что он с самого начала был настроен против войны в Ираке, в то время как большинство демократов ещё сомневались, стоит ли им поддерживать администрацию Буша в вопросах внешней политики; тогда такая позиция воспринималась как весьма откровенная, и даже смелая. Бжезинского возмутила ложь, с помощью которой пытались придать разумное обоснование войне, и поскольку он уже не претендовал ни на какую роль в правительстве США, то он не так сдерживался, как в прошлом, демонстрируя свой прямолинейный и даже в чём-то дерзкий нрав. Сколько ещё влиятельных персон из Вашингтона называли Джо Скарборо – более известного как «Утренний Джо» (по названию его телепередачи), популярного телеведущего и напарника Мики Бжезински – «потрясающе поверхностным»? Сколько ещё демократов осмелилось заявить, что Обама в арабо-израильском конфликте «поддался политическому давлению»?
Чрезмерная озабоченность Америки вопросами внутренней безопасности после теракта 11 сентября заставила его посмеяться над ненужными мерами предосторожности в Белом доме – однажды при посещении административного корпуса в Вашингтоне он отметился под именем «Усама бен Ладен», и никто его не остановил. Предполагалось, что этот инцидент должен шокировать, но он послужил метафорой нерешительности сбитой с толку Америки, которая сама не может выяснить, что для неё важно, а что нет. Вот почему «новый» Бжезинский, обеспокоенный будущим, предпочитает называть вещи своими именами – по контрасту с Бжезинским прежнего столетия, который и раньше отличался прямотой, но старался держаться в русле той внешней политики, которую задавала вашингтонская элита. Бжезинского двадцать первого века гораздо меньше заботят мейнстрим или общепринятые представления текущего момента. Он не настроен увязать в хитросплетениях дипломатического языка и говорит всё, как есть (или, по крайней мере, как это кажется ему). Его высказывания столь же просты, сколь сложно решение главного вопроса: Америка переживает системный кризис. Некогда безграничный оптимист, веривший в то, что Америка обязательно преодолеет любой домашний кризис и одержит победу над своими зарубежными противниками, ныне он гораздо больше ценит то, что Америка способна добиться в действительности. Бжезинский не превратился ни в пессимиста, ни в проповедника «упаднических настроений», но начиная с конца холодной войны заметно, что он менее склонен поддерживать американскую военную машину, особенно на Ближнем Востоке. И его взгляды как нельзя лучше согласуются со взглядами его аудитории.
После успешной преподавательской карьеры в Гарварде, Колумбийском университете и Школе передовых международных исследований Пола Нитце Университета Джонса Хопкинса (SAIS)