он к следам, —
Ну, точно, ваш! И вам отдам…»
«Он, он… – дедуля всё твердил,
Себя из всех сковавши сил… —
Ах, как внучок ему был рад!
Отрадой был он из отрад…» —
Он шапку снял, печаль гнетёт…
Уткнулся я в него, и рот
Всё извергает горя крик,
И гладит всё меня старик…
«Вы забирайте, коли ваш, —
Сказал охотник. – Вот кураж!..
Коль знали б, мигом – стороной,
И был бы жив тогда косой…»
И сокрушённо он рукой
Взмахнул, душе ища покой,
И по тропе поехал вспять,
А нам в печали лишь стоять…
И виноватою брела
За ним собака: «Вот дела!..»
И с непокрытой головой
Стоял всё деда мой седой,
От горя вон оцепенев,
Оно над ним развёрзло зев…
Я гладил заиньку, ревя…
Трясла истерика меня!..
Потом прижал его к груди:
Теперь хоть вдаль ты не уйди!
Пойдём-ка, зайка дорогой,
К нам в гости траурно домой…
Глаза зачахли уж моргать:
Отпала с горя благодать! —
Вовсю открытые глаза…
Застыла тихая слеза…
И та иссякла уж до дна.
Во всём печаль, печаль одна…
«Убили! Заинька погиб…
Упал, как срезанный вдруг гриб…» —
Всплеснув руками, баба в крик!
И виновато всяк поник…
Она расправила его,
Вся затрясяся от сего,
И аккуратною рукой,
Как при отходе на покой,
На стол погибшего бочком
И положила… В горле ком…
Все, молча, сели мы вокруг:
Прощай, наш светлый, добрый друг!
И всем застолье то – печаль:
Уйдёт навеки друг наш вдаль…
Коль горе ломит напролом —
Печаль и горе за столом…
Уж нет веселия за ним.
И потому в тоске сидим…
«Ну, ничего, мой мил-дружок,
Знай, через точный, нужный срок
Уж будет чучело у нас,
Не отличит твой острый глаз,
А он искусствен иль живой…
И будет рядом он с тобой
Всю жизнь, тот случай бередя,
Когда природное дитя,
И это знают все, что факт,
Пошло с людьми вдруг на контакт», —
Сказал так дедушка и смолк…
И из затеи вышел толк:
И впрямь, был зайка, как живой:
На задней лапке он одной
Стоял, другую вон поджав…
Вид изумительно был прав:
Нельзя стоять, когда больна,
Ведь обессилена она.
Двумя передними морковь,
Аж взбудоражило мне кровь,
Держал, доверчив к той еде,
Не быть вовек что в том беде…
Глаза раскосые – привет!
Рад быть со всеми уйму лет!
Тут мамы, папы отпуска
Пришли к концу. Я из тиска
Бабули вырваться не мог
И не хотел: она дружок!
Расцеловались, обнялись,
Уселись рядышком все