Анна Колмагорова

История одной собаки


Скачать книгу

ng>I

      Первое, что я ощутил, когда появился на свет, это прохладу и простор. Мне больше не было тесно и тепло. Моя мама тут же начала тыкать меня носом и вылизывать. Рядом возились мои братья и сестры. Когда я, ведомый инстинктом, оказался у мамы под животом и попробовал вкусное горячее молоко, на душе стало гораздо спокойнее. Наевшись от пуза, погрузился в сладкий сон. Это был первый день моей жизни. Я родился последним.

      Наша мама была обычной дворнягой среднего роста. Рыжая короткая шерсть с черными подпалинами играла на солнце, одно ухо стояло, а другое висело, что придавало ей особое обаяние. Взгляд был такой выразительный и мудрый, что некоторые люди считали должным обязательно поговорить с ней о чем-то важном так, как будто она могла им ответить. И она их слушала. И всегда это было по-разному. Когда местный дядя Вася выходил во двор на лавочку в хмельном настроении и принимался рассуждать о своей трудной жизни, Жучка, так звали мою маму, сочувствующе поскуливала и иногда вздыхала. Но если во дворе веселилась толпа ребятишек, Жучка быстро подхватывала заводную компанию и вливалась в общую игру. А вот когда добродушная бабушка Марья Ивановна возвращалась с магазина, умная собака встречала ее сидя столбиком на задних лапках. Жучка знала, что этот трюк забавляет пенсионерку и та в благодарность обязательно угостит её чем-нибудь вкусненьким. В общем, наша мама была очень умной собакой и знала подход к людям. За это её любил весь двор.

      Шли дни. Мы взрослели. Мои ушки стали лучше слышать, глазки стали видеть, а носик учился распознавать разные запахи. Мама грела нас по ночам, а днём всё чаще удалялась или просто лежала в стороне, наблюдая за щенячьей вознёй. Жучку любили и кормили всем двором. Но нас по-прежнему радовало вкусное сытное мамино молоко. Однажды я был сыт и мне совсем не хотелось спать. Рядом дремал братишка. Видимо ему что-то снилось, потому что он поскуливал и неуклюже перебирал лапками. От скуки я взял его ухо зубами и потянул, брат невольно проснулся. Сначала он был недоволен, но азартная игра его увлекла и мы стали бороться. Люди наблюдали за нами и умилялись, сравнивая наши кряхтения со звуками медвежат.

      Вскоре я стал замечать, что маминого молока не хватает, чтобы насытиться. Из-за чувства голода плохо спалось и не было настроения. Новые запахи будоражили сильнее, чем раньше. Так пахла еда, которую люди оставляли для Жучки. Изучая непонятную массу в миске, я увлёкся и нечаянно залез в неё носом. Пришлось облизываться. Часть массы попала на язык и появилось совершенно невероятное ощущение нового вкуса. Теперь моя мордочка намеренно полезла в миску, чтобы испытать этот вкус снова и снова. И вот оно простое щенячье счастье! Я снова сыт и смог крепко заснуть. Мои братья и сёстры тоже быстро раскусили, что вкусно накормить может не только мама, но и чудесная миска. В нашей маленькой стае наступила гармония.

      С каждым днём мы становились сильнее и крепче. Научились деловито облаивать прохожих, радоваться людям, которые приносили еду, выходить из логова, чтобы обследовать территорию. Мы меньше спали и больше проводили время за играми. К нам в гости стали приходить разные люди. Они брали нас, щупали, осматривали, о чём-то рассуждали. После каждого такого посещения на одного из нас становилось меньше. Сегодня я смотрел как девочка, в сопровождении своей мамы, уносит на руках мою сестрёнку, ласково поглаживая ее по голове. Теперь нас осталось двое: я и мой брат. Жучка не кидалась вслед и не запрещала людям забирать своих детей, но и нас она не бросала.

      Это утро стало особенным. Марья Ивановна пришла нас покормить, но не одна. С ней был пожилой мужчина с внуком. Мальчик, улыбаясь белоснежной улыбкой, показал на меня пальцем. Дед пригляделся и одобрительно кивнул. Я ни о чем не подозревая сидел и почесывал задней лапой ухо. Жучка пристально следила за людьми, но не вмешивалась. Мальчик взял меня на руки и засунул за пазуху. Этим солнечным утром я последний раз видел свою маму. В дырку между пуговицами я видел, как меняются пейзажи, потом услышал рёв мотора автомобиля и меня куда-то повезли…

      II

      Всю дорогу я проспал. Мы приехали поздно вечером и сразу зашли в дом. Мне постелили коврик у двери и поставили миску с молоком. Насытившись, я сел и огляделся. Это был старый деревянный дом с русской печкой, кружевными занавесками на окнах и вязаными половичками. Несмотря на всю простоту чувствовался домашний уют. Незнакомые запахи волновали, но из-за усталости очень хотелось спать. Я свернулся калачиком и уснул. Примерно в четыре утра мои глаза открылись. Было темно. Я съёжился от того, что не хватало рядом тёплого бока мамы. И братишки рядом не было. Стало так грустно и страшно в незнакомом месте. Инстинктивно голова запрокинулась вверх и я протяжно завыл. На кровати заворочался дед Егор. Его терпения хватило минут на пять, после чего он проснулся и прикрикнул на меня. От испуга я всем тельцем прижался к коврику, но чувство тоски было сильнее и тихий скулёж непроизвольно вырывался из груди. Скрипнула кровать мальчика, он развернулся ко мне и начал шёпотом подзывать. Хоть и было страшновато, но я, робкой походкой, чуть приседая, подошёл к тянущимся детским рукам. Кирюша поднял меня и спрятал рядом с собой под махровым одеялом.