оказался только 31 октября. Он не особенно спешил на фронт, уделив целых два дня свиданию с графиней Шуваловой. Только 9 ноября Маннергейм добрался до Мукдена, откуда уже было рукой подать до расположения его части. Правда, 52-й драгунский полк в тот момент не принимал участия в боевых действиях, так что фатальных последствий его задержка не имела.
К чести Маннергейма нужно сказать, что сидение в резерве его не устраивало, и он при первой возможности отправился на передовую. «В период с 25 декабря по 8 января, – писал маршал в конце жизни в своих мемуарах, – я в качестве командира двух отдельных эскадронов принимал участие в кавалерийской операции, которую проводил генерал Мищенко силами 77 эскадронов. Целью операции было прорваться на побережье, захватить японский порт Инкоу с кораблями и, взорвав мост, оборвать железнодорожную связь между Порт-Артуром и Мукденом. Мы, участники этого сражения, еще не знали, что Порт-Артур уже находится в руках японцев, а армия генерала Ноги устремилась на север в сторону расположения войск генерала Куропаткина». Операция закончилась провалом, попытка взять Инкоу разбилась о японскую оборону. Эскадроны Маннергейма в непосредственной атаке на город не участвовали, поэтому отличиться в этой операции он не смог.
В первые месяцы 1905 года Маннергейм участвовал в основном в разведывательных кавалерийских рейдах. Данные источников о его действиях в этот период значительно расходятся, тем не менее очевидно, что почти сорокалетний офицер окунулся в стихию войны и проявил личное мужество. Иногда очевидцам казалось, что он ищет смерти. Во время одной из стычек с японской кавалерией под ним был убит его любимый конь Талисман. Ему пришлось пережить и паническое отступление из Мукдена, и болезни, на некоторое время приковавшие его к койке в лазарете. В конце войны он находился на крайнем правом фланге и командовал набранной из местных кочевников кавалерийской частью, совершившей разведывательный рейд в глубь монгольской территории. Весной 1905 года Маннергейм был представлен к званию полковника.
Война вскоре закончилась, причем далеко не самым благоприятным для России образом. Маленькая Япония, которую до этого в Петербурге считали варварской страной, одержала бесспорную победу. Маннергейм вернулся в Петербург, сожалея, что не отправился на войну раньше – она завершилась слишком быстро, и полковничий чин может заставить себя ждать. Он был недоволен, считая, что его заслуги не оценены по достоинству. Положа руку на сердце, заслуги эти были не столь и велики – всего несколько недель участия в реальных боевых действиях, причем в основном на сугубо периферийном театре. Объективно говоря, большой пользы Российской империи Маннергейм на Дальнем Востоке не принес.
В России бушевала революция. Затронула она и Финляндию. Старшего брата Маннергейма Карла выслали за границу за участие в антиправительственной деятельности. Густав и помыслить не мог о подобном. В этот период он вообще довольно презрительно отзывался