могу похвастаться. Поэтому это вы двое скажите мне, что он мог прятать у себя такого опасного?
Но ни Рита, ни тетя Люся не смогли ответить на этот вопрос. Они лишь растерянно пожали плечами и переглянулись.
– Может быть, прежние владельцы квартиры устроили тут тайник? – предположила тетя Люся.
– Тайник! – хлопнула себя по лбу Мариша. – Точно! Мы же не осмотрели шкаф в библиотеке!
Все три женщины вернулись в библиотеку и вопросительно уставились на шкаф, все еще лежащий на полу. Никто из ментов не стал его поднимать. Они только сдвинули его немного в сторону, когда вытаскивали из-под шкафа тело бедного Бориса Аркадьевича.
– Почему они его не поставили на место?
– Не знаю. Их главный, кстати говоря, очень приятный молодой человек с громкой фамилией Карбышев, распорядился, чтобы все оставалось на своих местах. Видите, они и осколки стекла на полу не стали убирать. И книги по-прежнему разбросаны. Даже и не знаю, как мне поступить, убираться тут или нет? Можно уже или нельзя?
– Давайте для начала мы все тут посмотрим, а потом уж вы уберетесь.
И Мариша подошла вплотную к стене. Ясно, что никакого тайника тут нету. Если бы он был, то милиция нашла бы его в первую очередь. Совершенно гладкая, поклеенная обоями стена, которая во всех местах отзывалась ровным глухим стуком.
– Нет тут ничего! Никакой ниши! Ни тайника, ничего.
– Зачем же тогда этот человек перевернул шкаф?
Мариша тоже не понимала. Шкаф был очень тяжелым, и для того, чтобы его перевернуть, потребовалась немалая физическая сила.
– Вероятно, преступник был человеком недюжинной физической силы.
– Знаете, следователь тоже так сказал! – оживилась тетя Люся. – Но ведь это же не Никита? Бедный мальчик не производил впечатления тяжелоатлета!
– А ничьих других отпечатков менты не нашли? – спросила Мариша. – Только дядины и Никиты?
– И еще мои, – напомнила ей тетя Люся.
– И все? Потому что преступник, проникнувший в квартиру под видом Никиты, должен был всюду тут наследить. Он же трогал все эти книги! И шкаф тоже!
– Не знаю. Наверное, он орудовал в перчатках.
Мариша вздохнула. Наверное. Или… Представить себе, что «или», было даже страшно. Неужели Никита мог докатиться до такого? До убийства! И тут Мариша впервые задумалась о том, а что она, собственно говоря, знает про Никитку? Ну да, он милый, славный и добродушный. Кажется, что он и мухи не обидит. Но кто его знает, что у человека делается внутри?
К Марише и Ритке у него претензий никаких нет, вот он и мил с ними. А вдруг у него были личные причины, чтобы ненавидеть дядю Борю? Ненавидеть люто и неистово! Ведь даже самого мирного и безобидного человека можно довести до такого состояния, когда он взбесится.
– Слушай, Ритка, а твой муж в последнее время не выглядел угнетенным?
– Чего? В каком это смысле?
– Ходил он мрачным и хмурым? Задумывался о чем-нибудь таком… таком нехорошем?
– Ты к чему клонишь? – подозрительно