там оставят одну.
Таландра вкратце пересказала новости о новой религии Тэйкона. Шани не отличалась набожностью, однако известия явно ее встревожили. Хотя Севелдром давно стал ей домом, она по-прежнему принимала близко к сердцу дела родного народа.
– Полагаю, вы хотите принять меры к низвержению этого культа? – спросила Шани.
– Да, и, сдается мне, меры нужны чрезвычайные. Жечь старые храмы какого-то забытого бога – это одно. Историки и горстка верующих поплачут, но остальные не станут вмешиваться.
Шани подняла бровь.
– Насколько чрезвычайные?
– Пошли весточку Гундеру. Пусть сожжет церковь Создателя в Перицци.
Шани потрясенно уставилась на нее. Другие религии появлялись и исчезали в пыли веков, но Создателю поклонялись во все времена, о каких только знали историки. Таландра обдумывала разные варианты, однако ни один не произвел бы на людей подобного впечатления. Столица Йерскании должна была любой ценой сохранить независимость.
К Шани наконец вернулся дар речи.
– Это будет непросто.
Принцесса фыркнула.
– Гундер и его люди что-нибудь придумают. Есть еще кое-что. В Перицци направляется первосвященник Филбин.
Главный пастырь Церкви Святого Света, один из самых влиятельных мерзавцев Зекоррии, стоял во главе разветвленной сети священников, которой управлял, как собственной армией. Те, кто не сходился с ним во взглядах, имели обыкновение исчезать или становиться жертвой несчастного случая. Таландра давно и пристально следила за его восхождением к власти.
– Он не нашел другого времени для паломничества, чем самый разгар войны? – спросила Шани. – Вряд ли он несет хорошие новости.
– Я тоже так думаю, – согласилась Таландра. – Но мы можем обратить это себе на пользу. В Зекоррии его окружают толпы сторонников, там до него не добраться.
– Вы же не хотите…
– Нет, хотя и думала об этом, – призналась Таландра. Она села за стол и набросала Гундеру шифрованное послание.
– Филбин не из тех, кого можно подкупить, запугать или заставить силой, – сказала Шани. – Чем вы его возьмете?
– Правдой, – широко улыбнулась Таландра. – Правда – наше лучшее оружие, чтобы напомнить ему, кто он такой и как сильно его народ сбился с пути.
Судя по лицу, Шани это не убедило, но Таландра знала, что в глубине души помощница ей доверяет. Та взяла записку и опять оглянулась на дверь.
– На сегодня все? – спросила Шани, подняв бровь.
Таландра откашлялась. Их могли подслушать, поэтому приходилось быть осторожной.
– Да. Уже поздно, а мне еще нужно кое с кем встретиться.
– Значит, до завтра.
Таландра кивнула стражникам, чтобы те пропустили Шани, а оставшись одна, зевнула так, что хрустнула челюсть и из глаз брызнули слезы. В таком виде ее и застал Балфрусс.
– Может, лучше поговорить завтра утром, перед моим отъездом? – предложил он с порога. – У вас усталый вид, Ваше Высочество.
– Нет,