тоже нравились Наде.
Село с чайной осталось позади, как и ряд других селений – мелькнуло и исчезло. К вечеру горы обступили машину со всех сторон. Надя уже утомилась следить за их непрерывно меняющимися причудливыми формами, но все вокруг было так необычно, так интересно, что она оторвалась от них только когда уже совсем стало темно. Машина, фырча, брала подъем за подъемом. Мотор гудел хрипло и натружено. У речек, пересекавших дорогу, шофер останавливался, брал черное помятое ведерко и спускался под мостки. Когда он от-винчивал крышку на радиаторе, оттуда со свистом вырывался пар. Холодная вода, булькая, исчезала в маленьком отверстии и, так как это повторялось за дорогу не один раз, казалось, что радиатор не имеет дна. Потом шофер снова включал газ и по сторонам опять плыли темные массивы скал.
Ехали молча. Иногда лежали, глядя в звездное небо. Оно казалось насаженным на вершины скал. Иногда приподнимались, смотрели на дорогу. Впереди машины прыгало желтое расплывчатое пятно и за ним мрак казался еще гуще. Позади виднелись фары второй машины. Когда она отставала, фары казались двумя большими сверкающими глазами чудища ползущего по дороге, когда машина приближалась, они ослепляли, за ними ничего не было видно. Третья машина, похожая на одногорбого верблюда, обогнала их еще в селе, где они обедали. Она шла с грузом в соседние партии и не стала задерживаться.
Снова похолодало. Надя надела телогрейку, но на этот раз свою. Лежа на спине, она смотрела в звездное небо, слушала шум мотора и ни о чем уже не думала. Было только удивительно, что шофер, выехав на рассвете, продолжает свой путь и в темноте. В темноте, которой не было конца, как и дороге. Впрочем, дорога вскоре кончилась, во всяком случае, хорошая дорога. Или машина свернула на проселок, Надя в темноте не заметила. Теперь лежать было не так удобно. Надю бросало то на Илью, то на Машеньку, а их, в свою очередь, бросало на Надю. И они все трое вцепились друг в дружку, так было устойчивее, но никто из них не подумал об остановке. И, когда машина остановилась, Надя решила, что это очередная передышка, чтобы набрать воды или что-нибудь в этом роде.
Но Илья соскочил с машины и возвестил:
– Приехали.
Машина стояла уперевшись светлым пучком фар в стенку какого-то домика. По бокам темнели еще какие-то строения. Из домика, на призывный гудок машины, вышел какой-то паренек и, закрываясь рукой от яркого света фар, пошел на встречу Викентию Петровичу. Тот уже вылез из кабины и показывал второй машине куда стать.
Паренек подошел к Викентию Петровичу и степенно поздоровался с ним за руку.
– Приехали, – сказал он. – А я вас уже заждался.
Потом он подошел к Илье и поздоровался с ним точно таким же образом.
– Где Петров? – спросил его Викентий Петрович.
– В избе. Он ноги застудил.
Надя, вслед за Викентием Петровичем, вошла в избу и увидела человека.