не моя епархия.
– Скорей, похоже на гексоген, – сказал взрывотехник.
– Когда будет точный ответ?
– Дня через два-три, – ответил взрывотехник. – Надо сделать газовую хроматограмму, она точно покажет вид взрывчатки…
– Хорошо.
Степанов и Васильев по лестнице выбрались наверх. Вокруг сновали сотрудники полиции и следственного комитета, в стороне мрачно переговаривались полицейские начальники: гражданское руководство, «отметившись» на месте ЧП, со спокойной совестью вернулось в свои кабинеты. Бывший оперативник Козубов оставался на месте, поэтому и все его подчиненные продолжали изображать активность. За желтыми ленточками ограждения – самым наглядным последствием реформирования милиции в полицию, – толпились зеваки. Их сдерживали патрульные, периодически отодвигающие толпу назад. В вагончике следователи допрашивали рабочих, пытаясь выяснить приметы нападавших, однако значительных успехов в этом деле не достигли: преступники были в масках, к тому же стресс плохо способствует работе памяти.
Начальник районного угрозыска майор Ивашин стоял возле экскаватора, к нему то и дело подходили опера, он выслушивал их, давал указания, и они опять убегали. «Американцы» подошли к коллеге, обменялись рукопожатиями.
– Ну, что у тебя?
– Да ничего! – раздраженно ответил тот. – Подворный обход результатов не дал: или никого не было дома, или были, но спали, а если не спали, то все равно ничего не видели и не слышали… Да и работяги ничего толкового не сказали, хотя видели их вблизи…
Васильев кивнул.
– Обычное дело. Сейчас никто не хочет оказаться в свидетелях.
– И правильно делают, – буркнул Степанов. – Кроме хлопот и проблем это им ничего не даст.
Начальник УР поморщился.
– Правильно или неправильно, а раскрывать нам. И по голове получать нам. А если на них давить – сами знаете, что получится…
Это все знали. Начнут говорить то, чего от них ожидают. А потом писать жалобы. В результате дело только запутается, а опера опять-таки получат по голове…
– Всех обошли? – спросил Степанов.
– Почти, – кивнул Ивашин. – Ну, может, еще найдем кого-нибудь. Вот, в конце улицы, хозяев нет дома. Может, придут.
– Только если их нет дома, что они видели? – поинтересовался Васильев.
– Сейчас нет, а утром могли быть, – невозмутимо ответил майор. Вряд ли он сам верил в то, что неожиданно объявятся ценные свидетели, мечтающие помочь полиции, но его задача – представить объяснения от всех жителей улицы, а за их содержание он не отвечает. Ну, не видели люди ничего, что мы можем сделать?!
– Ладно, удачи! – «Американцы» снова пожали коллеге руку. – Будет что интересное – отзвонись.
– Ладно, – мрачно глянул Ивашин. – Вы будете заниматься?
– Скорей всего, – кивнул Васильев.
– С чего ты взял, что нас подпишут? – спросил Степанов товарища, когда они отошли в сторону.
– Ты ж видишь, что творится, –