смотрели на заходящее солнце, наслаждаясь свободой, которую дает ощущение высоты и ветра.
– Лето кончается, – сказал Лори, откинувшись на спину…
– Еще месяц впереди, – ответил Хью, допивая последний глоток пива из бутылки.
– Мне дали срок до конца лета. Если не сделаю проект, то выгонят без права восстановления…
– И ты на какой стадии сейчас? – спросил Хью.
– Ни на какой… нет вдохновения, – Лори подтянул к себе за лямку старый коричневый портфель и подложил под голову…
– Посмотри, какая красота вокруг, – Хью показал на бликующее в закатных лучах огромное стеклянное здание с окнами неправильной формы.
– Да, но это уже кто-то построил… я ж не могу просто перерисовать… И нужно что-то оригинальное! Какой-то творческий взрыв! Эмоции… А у меня застой…
– Тогда тебе нужно встряхнуться.
– Я уже все перепробовал, – многозначительно усмехнулся Лори.
– Трудная у тебя профессия, друг…
– У меня пока официально нет профессии… И, похоже, не будет…, – Лори наощупь достал из бокового кармана портфеля сигарету.
– Ладно, ты все успеешь, и брось курить, наконец! – Хью попытался выдернуть изо рта друга сигарету, но тот увернулся, – ты бы видел то, что я вижу, сразу бы перестал!
– Прекрати, все творческие люди курят, и врачи, кстати, тоже…
– Я вот не курю.
– Ты и не врач пока, – рассмеялся Лори, – ты пока интерн. Подожди пару лет еще…
– Я серьезно. Ты просто не видел, как это, как выглядит опухоль раковая! Или рак легких на рентгене! Не так как на пачке сигаретной, а еще хуже… особенно жутко, когда это у еще живого человека. У мертвого – не так страшно.
– Почему?
– Ну не знаю, мертвому уже все равно. Да и мертвые сами по себе страшные. Но с мертвыми интересно.
– Интереснее не придумаешь, – Лори выпустил мощную струю дыма.
– Ты не представляешь, какие причудливые формы может принимать опухоль… На вскрытии все видно… целые лабиринты, грозди… цвета тоже зловещие – красновато-фиолетовые… или лиловые… розовые. Бывают даже белые… Смотришь на это все… и кажется, что видишь гибель мира…
– Гибель мира…
– Да, знаешь, как будто огромная серо-лиловая пористая хрень накрывает мир, и каждая пора – как черная дыра – засасывает здоровую материю, деформирует в другом измерении и отдает обратно в какой-то немыслимой форме…
Хью замолчал и откинулся на спину, положив голову на портфель рядом с головой друга.
– Я хочу это увидеть, – через несколько минут сказал Лори.
– Что?
– Опухоль.
– Открой медицинский справочник.
– Нет, я хочу увидеть настоящую живую опухоль.
– Живую опухоль где я тебе возьму?
– В морге? Или где вы делаете вскрытие?
– Ты серьезно?
– Абсолютно.
Солнце давно село, и с высоты двадцатого этажа был виден