в Петербург. На праздниках Константин Александрович заехал ко мне и сияющий рассказал, что сын его выздоровел.
– Оказалось все это пустяками, а ваша ясновидящая просто не хотела помочь мне и сделала из мухи слона.
Я подивился, однако, и по моей просьбе он рассказал, что лето проводил у себя в имении, а там, по своему обыкновению, «устраивал» спиритические сеансы, найдя в лице молодой дамы, соседки, бесподобного медиума.
– Ее устами говорил великий «Нострадамус» (?) и я поспешил, конечно, воспользоваться таким счастливым случаем, чтобы спросить алхимика о болезни сына и средствах излечить его от одержимости, если последняя существовала.
– Ничего нет легче, – ответил молодчина «Нострадамус». – Возьмите фотографию этой загробной мерзавки, сделайте кое-какие магические манипуляции, – он предписал окуривание и что-то еще, но что именно, я теперь забыл, – а потом перочинным ножом перережьте этой девице шею, а фотографию бросьте в огонь. Молодой человек не должен, понятно, ничего знать.
В восторге от такого интересного опыта, Константин Александрович в тот же день исполнил в точности все предписания мнимого Нострадамуса.
– Вообразите, – рассказывал он, – Жорж заявил мне поутру, что видел во сне дух этой женщины. Она походила на фурию, и на шее ее зияла страшная рана, из которой ручьями лила кровь. Она грозила ему кулаками, а потом превратилась в кровяной шар, который лопнул с таким треском, что юноша проснулся.
Это произвело на молодого человека сильное впечатление, и он всюду искал фотографию, но, конечно, не нашел.
– С тех пор он совершенно здоров, и не видел более чудовища, – с довольным видом закончил мой друг.
Признаюсь, я был смущен.
– Неужели, – подумал я, – ясновидящая в самом деле просто капризничала? Или она ошиблась?
Мы решили тотчас же допросить ее.
– Вы сделали непростительную ошибку, коснувшись пружин, силы которых даже не подозреваете, – сказала она неодобрительно. – Вы навлекли сами на себя страшную опасность и берегитесь, как бы вам не поплатиться собственной шеей за такую неосмотрительную «операцию» на шее ларвы.[5]
Слова эти заставили меня задуматься. Во время рассказа моего друга я заметил, что он как будто охрип, и спросил, что с ним.
– Должно быть простудился. Я уже несколько недель как хриплю. Но надо заняться собой; меня уже начинает бесить, что я каркаю, как ворона, – небрежно ответил он.
Когда я увидел его опять, он сказал, что доктор нашел у него нарост в горле, и, вероятно, потребуется операция. Он был подавлен, утратил значительную долю своего самодовольства и стал просить меня посоветоваться с сомнамбулой. Я тотчас исполнил его желание, но ясновидящая долго молчала, а потом ответила, видимо, неохотно:
– Случилось именно то, что я предвидела. Остается посоветовать вам одно: ни под каким видом не соглашайтесь на операцию. Пока нож не коснулся