лежала почти бездыханная, Борис держал ее за плечи, все схватки, пока Эмма не приняла роды.
Сара, забившись в угол, неподалеку, дрожала и рыдала, искусав все губы от страха до крови.
С рассветом ливень стал отступать, раскаты грома становились все тише и тише.
Ветер постепенно стих, и люди ожили, зашевелились.
Все мокрые и уставшие, но невероятно счастливые, что все это уже позади.
Эмма решительно сняла с себя кофту, оставшись в одной комбинации, выжала из нее воду, и завернула ребенка, положив его Марии на грудь.
Мария обняла свое маленькое чудо и заплакала от счастья.
Эмма гладила ее по голове и успокаивала:
– Все хорошо, я ведь тебе говорила, что все будет хорошо. Мы почти приплыли, вон уже и Киев виднеется.
– Спасибо, – слабым голосом, все еще всхлипывая, – протянула медленно Мария.
Прийдя в себя, пассажиры поняли, что все их вещи унесло водой.
И это был тоже шок, у многих больше вообще ничего не было.
Так было у Эммы и ее детей.
Какая-то женщина сняла с себя газовый платочек и протянула Эмме, со словами:
– Возьми… хоть как-то прикройся!
Эмма кивком поблагодарила и набросила на плечи платок, едва завязав на маленький узелок на груди.
Судно, как побывавшее в пасти зловещего чудовища, истерзанное и истрепанное, медленно и тяжело заходило в порт.
Встревающие, с напряженными лицами следили за каждым движением корабля, понимая, что пережили все, находящиеся на борту.
Измученные пассажиры, с нетерпением выстроились, готовясь покинуть корабль.
Борис и Сара поддерживали под руки Марию.
Эмма помогала старушке подняться.
Наконец, судно пришвартовалось и подали трап.
Шум, гам, слезы, возгласы, приветствия.
Марию встретили родители, и бесконечно благодарили ее спасителей.
Тут же мама Марии сняла с себя кофту и платок, быстро перепеленали ребеночка в сухое.
Отец Марии, снял свой пиджак и отдал Эмме.
Они предложили Эмме с детьми остановиться у них в Киеве на некоторое время, но Борис никак не мог, ему надо было в срок прибыть во Львов, где его ожидали обязанности.
Теперь им предстоял тоже не простой путь из Киева во Львов на поезде.
На перроне уже стоял товарный состав, и люди ринулись занимать места.
По сути, мест в таких вагонах не было, ибо, это сплошная площадка с деревянными боковушками.
Народ запрыгивал в вагон и старался сесть на пол таким образом, что бы побольше места себе отвоевать, то есть, почти полулежа.
Борис заскочил первым и подал руку сестре и маме. Они разместились поблизости с музыкантами и семьей, переезжавшей из Киева во Львов.
Люди, узнавшие о потере всех вещей Эммы и ее детей, тут же собрали им сухую одежду.
Сара переоделась в платье, которое пришлось перевязать веревкой, оно было размера на два больше.
Стало сразу тепло