сопротивляться, тем больнее ему будет. Эммилия подошла к телу своего друга и проверила его пульс. Тихий, но всё же есть. Алказар лежал на спине без сознания, но постоянно бредил, конечно, сейчас у него вся его и её жизнь пролетает в сознании, и он чувствует все, что испытывала она, и он тоже – с самого рождения и по ту самую минуту, когда он умрёт. Не особо завидное положение, не каждый это может выдержать или сохранить свой рассудок в более-менее здравом уме. Но всё же он цеплялся за жизнь весьма яро, что-то не позволяло ему уйти. Эмилия положила руку ему на лоб и попыталась определить источник этого фактора выживания, но в ментальной магии она была профаном. Хотя ответ был и очевиден, его воспоминания причиняют ему столько боли, в частности эмоциональной. Воспоминания были свежими, произошло в его жизни что-то, что не давало ему уйти из этой жизни. Не давало сделать выбор, уйти за грань, ведь инстинкт самосохранения не знал, что это не убьёт его. По крайней мере совсем. Вампирша сосредоточилась и установила ментальный блок на эти воспоминания. Алказар сразу же успокоился и его сердце стало заглушать свой стук.
Теперь осталось только подождать его пробуждения, ведь его кровь была такой насыщенной, полной жизненной силы и что-то еще в ней присутствовало, что-то знакомое и в то же время забытое, а самое главное – кровь была пуста на информацию. Абсолютная пустота, если у некоторых из крови можно вытащить, различные знания, обрывки памяти или хаос того, что он видел, у её нового подопечного ничего этого не было, абсолютно ничего, словно его и никогда не существовало, это пугало и в то же время привлекало. Может он действительно из другого мира, возможно даже того самого, что пропитан грязью, кровью и всеми пороками, существующими на данный момент.
Боль! Жуткая головная боль.
– Чёрт, это скоро войдёт в привычку, – подумал я. – А что собственно случилось?
Уже зная, что делать, я решил полежать и не шевелится, пока боль не утихнет, подумать, так сказать пораскинуть тем, что осталось. Хотя нормуль там мозгов ещё осталось, не такой уж я и глупый местами бываю, иногда. Я вспомнил Эммилию, засаду, бой с гоблинами, жесть я там был крут и стрелу, убившую меня. Стоп, стоп, стоп если я мёртв, почему же я лежу тут и рассуждаю? А я, наверное, забыл, что мёртв, ну вот я вспомнил. Всё, пора умирать, нет? Может я в загробном мире, ну, всё, чёрный юморок проснулся нежданно и нагадано пришёл и шутит тут мерзавец.
Боль утихла, и сев, я осмотрелся, огромная светлая пещера, причем, откуда берутся лучи света, я так и не понял, в потолке были две большие драконьи головы, из которых потоком лилась вода в подземное озеро. Стоп! Я где-то это уже видел. Причём где-то не так-то уж и давно, почему-то стало слишком зябко плохие теперь воспоминания об этом месте. Вернее, о месте похожем на это, оно же не может быть тем. Чёт я уже сам запутался в своей системе слов.
– Последняя контрольная точка, – пошутил я, но шутка не показалась мне смешной. – Это что, ад? Я