завидовал им, их жизни, тому, что они будут жить – а он умрет, и умрет очень скоро, не сегодня-завтра, и кто-то другой, молодой и наглый, укусит эти сиськи, а не он, не Дональд, а чем он хуже… Он заслуживал жить, как никто другой, и на войне он зубами рвал глотки врагов, чтобы только жить, дышать и чувствовать, только чтобы знать, что кто-то другой сегодня ляжет в неглубокую братскую могилу, но не он, не Дональд. И он убивал молодых, таких же, как он сам, и каждый раз, спуская курок, молился о том, чтобы вражеская пуля не задела его самого. Потому что он очень хотел жить.
И от этих мыслей невиданная злоба поднималась в его груди, и поднимала его член в потертых штанах, чего с ним вот уже столько лет не случалось. Эти короткие эрекции радовали Дональда и злили одновременно, ведь каждая из них могла оказаться последней.
– Хотите, чтобы я почистила эту решетку, мистер Уизерби? – голос Эми, звонкий и высокий, сверлом врезался в закостенелый старческий мозг, и Дональд заскрипел зубами, еле сдерживаясь.
– Это может подождать, Эмили, – сипло проговорил он. – Не поможешь мне подняться наверх? Я хочу лечь в постель.
– Конечно, мистер Уизерби.
Мистер Уизерби. Мистер. Так вот какого он пола. Мужского. Он – мужчина. И всегда был им. Оставался все эти годы. Это Бетти убивала в нем мужика, год за годом, ночь за ночью, когда ложилась рядом в своей линялой сорочке, а римские полководцы вызывали к себе в палатки по ночам юных красавиц, и те грели их своими упругими телами, и утром те шли на подвиги, напоенные их страстью допьяна.
Он мог поклясться, что Эми заметила его эрекцию. Она бережно помогла ему подняться с глубокого кресла и повела его в спальню. И слишком сильно прижималась к нему грудью, когда они поднимались по лестнице.
Эми кайфовала от этой игры. Она видела, как тяжело дышит Дональд Уизерби, когда она словно невзначай оглаживала свою блузку на груди, облизывала губы розовым язычком, ловя на себе его тяжелый взгляд, и даже пару раз потерлась о его сухие бедра через заношенные брюки, когда вела старика наверх, в его спальню.
Старик тяжело дышал, глаза его налились кровью, когда Эми со всеми предосторожностями устроила его на постели.
– Если вам что-то понадобится, мистер Уизерби – только скажите, – она обольстительно улыбнулась.
– Cними с меня штаны, – прохрипел он.
– Что, мистер Уизерби?
– Ты слышала, Эми, – Дональд смотрел ей прямо в глаза. – Помоги мне снять штаны. У меня рука отнимается…
Глаза Эми были прикованы к твердому бугорку на штанах старика. Она с явным непониманием переводила взгляд с лица Дональда на его бедра, и он видел, что она была действительно смущена происходящим.
– Я… Я, пожалуй, пойду, мистер Уизерби, – пролепетала она. – Позовите, если что-то понадобится. – С этими словами она юркнула за дверь.
– Непременно, Эми, непременно… – Дональд взялся за член и начал