спится в мире грёз.
Климат так и не сменился,
Зря народ учёный злился.
И не тает Антарктида,
Хоть немного, пусть для вида!
Стало только холоднее,
Зимы с вьюгами длиннее.
И на Новой, блин, земле
Нет мартышек на скале.
Наши белые медведи
Носорогам не соседи,
В тундре не бредут слоны,
Крокодилы не видны!
Усмехнулся дед во сне,
Дверь давно открыл Весне.
Нонче все не без греха.
Скрасит ночи старика!
Василий
Нет покоя для Василия,
Всё-то в жизни не удалося.
В эру силы и насилия,
Веры в правду не осталося.
Вася был знаток теории,
Не общался вовсе с хамами,
Знал учёные истории,
И не путал скетчи с драмами.
Идеал он встретил вечером,
Встреча вышла, в целом, личная,
И любовь забила глетчером,
Ох, девчоночка столичная.
Деву завалив букетами,
С ней, мечтавшей о замужестве,
Пил Васяня чай с конфетами,
В тесном пламенном содружестве.
Мать конца не дожидалася,
Деве враз отлуп устроила.
Мол, в жилплощади нуждалася,
Только зря побеспокоила!
Разбежался Вася с девочкой,
Мать дороже чувства нежного.
Песня кончилась запевочкой,
Чувство – глыбой кома снежного!
Эра промискуитета
На Земле ликует
Промискуитет.
Мужичок быкует,
А отказу нет.
Девки, бабы общи,
Только доберись.
И никто не ропщет,
Пользуйся, не злись!
Хоть одну всем стадом,
Или всех один.
Нет морали рядом,
Случай господин.
Нет пока законов,
Где-то там суды,
Никаких препонов
Для любой елды.
Дух свободы истый,
Прямо сексофест!
Люди, это ж чистый
Маркса Манифест.
Парад в Бресте
Когда войска идут парадом,
Знамёна реют, бьёт салют,
То позади окопы Адом,
Где пули в лоб людей клюют!
И хорошо, если десятый,
В бою останется живой.
Солдат, ни в чём не виноватый,
И, всё ж, с склонённой головой.
Судьба дала ему награду,
Других хоронит батальон.
Но, водка не несёт отраду,
Смерть рассылает почтальон.
Летят по миру «похоронки»,
За ними слёзы и тоска,
И песни девичьи не звонки,
Нет детям хлеба ни куска.
Горят дома. В огне заводы.
Идёт последнее фронтам.
Минуты мира – эпизоды,
Отмщенье мне, и аз воздам!
Но, было, марши льются в Бресте,
Двух армий здесь идёт парад
С советскими бойцами вместе
И гренадёрский